Путешествие по ту сторону. Екатерина Островская
сейчас или осень. Даже этот разговор пустой, если он не принесет результатов.
– Будем стараться, чтобы… – начал Сименко.
Но Бачиев уже не смотрел на него. Он потрогал кальян и произнес:
– Теперь о деле.
И тут же начал говорить Али:
– Мы собираемся продавать наш хлопок в Европе…
И тоже потрогал кальян.
Эдуард Борисович решил воспользоваться паузой и сказал:
– Это понятно. А каков объем подписанных вами контрактов?
Оба гостя промолчали, словно не расслышали. Но Али посмотрел на Алексея.
– Что вы знаете о хлопке?
– Ничего, – признался Алексей, – только то, что хлопок хлопку рознь. Но считается, что узбекский хорошего качества. Цены на хлопок крайне неустойчивы – могут в течение пары недель взлететь до двух долларов за фунт, а потом упасть почти до одного. Основным мировым экспортером являются Соединенные Штаты, а основным потребителем – Китайская Народная Республика, которая аккумулирует мировые запасы. Узбекистан поставляет свой хлопок в Китай, но Китай платит за него не много. Но если вы собираетесь что-то везти в Европу, значит, вам удалось каким-то образом обойти европейскую конвенцию, запрещающую приобретать среднеазиатский хлопок из-за использования на плантациях детского труда. В противном случае ни один порт в Европе не примет судно с хлопком под разгрузку или для транзитной перевалки. Крупные судоходные и страховые компании не станут связываться с подобными контрактами, потому что процент риска очень высок.
– Сейчас почти никакого, – произнес Али.
– Но риск все-таки существует, – включился в разговор Эдуард Борисович.
Али посмотрел на Бачиева, а тот улыбнулся и произнес:
– Это не кальян. Это то, что продают в Турции дуракам.
После чего поднялся и кивнул своему спутнику:
– Кетяпмиз бу ердан!
Али быстро вскочил, и оба они, не прощаясь, направились к двери кабинета. Али взялся за ручку двери.
– Я что-то не понял… – удивился Эдуард Борисович. – Мы же еще не ничего не обсудили. И мы вам не сообщили наши условия.
– Не надо ничего сообщать, – улыбнулся Али, открывая дверь перед Бачиевым, – мы не будем иметь с вами никаких дел. Поищем надежных и серьезных перевозчиков – у нас уже есть отличные предложения.
Оба узбека вышли. Сименко посмотрел на Алексея. Лицо Эдуарда Борисовича было багровым.
– Что этот гад сказал? – прошептал он, едва сдерживаясь, вероятно, чтобы не выругаться.
– Он только сказал: «Уходим отсюда!» – тихо ответил Верещагин и бросился из кабинета.
Гостей он догнал у самого выхода из здания. Подбежал, но не стал становиться у них на пути. Наоборот, даже приоткрыл дверь перед ними.
– Простите, – произнес он по-узбекски, – но договор этот буду вести я, а не наш генеральный. Вас смущают небольшие обороты нашей компании? Зато мы никогда не разеваем рты на чужой плов, а потому у нас нет врагов.
– А если они вдруг появятся? – спокойно ответил Бачиев, выходя на крыльцо. – Что, если