Прятки со смертью. Бекки Мастерман
нашего дома до вершины Маунт-Леммон полтора часа на машине, если ехать по отлично асфальтированному шоссе с южной стороны. Нам же предстоял путь более долгий – с севера, по старой, в выбоинах и кочках проселочной дороге. Пока мы двигались по 79-му шоссе, огибая хребет Саманьего, Коулмен хранила молчание. Я не ощущала каких-то мрачных флюидов – просто она была напряжена и сдержанна. Зигмунд тоже помалкивал, но был, по-моему, более спокоен, глядел в окно, любуясь суровой красотой пустыни. Я называла ему, что знала: мескит и опунция; ферокактус пурпуровый, увенчанный ярко-розовыми, большими, с кулак, цветами; фукьерия, щеголяющая зелеными листочками, появившимися после дождя, и красными вымпелами соцветий; белоголовые гигантские кактусы сагуаро. Год назад я понятия не имела, что как именуется, но в прошлом месяце Карло подарил мне на день рождения справочник-путеводитель по Аризоне и бинокль.
Я пыталась поболтать ни о чем с Максом и Лаурой Коулмен, не очень успешно, затем плавно перевела беседу на тему места преступления, куда мы все хотели поскорее попасть.
– Так вы сами-то видели машину, о которой говорит Линч? Как она туда попала? – спросила я Койота.
В отличие от большинства из нас, Макс родился и вырос здесь.
– Когда я учился в школе, у нас это было что-то вроде обряда инициации, посвящения – забраться в ту машину и остаться на ночь. Никто не знал, когда и кто ее бросил. Похоже, сорвалась с дороги и проползла девять метров вниз к высохшему ручью, но не перевернулась. Водителя так и не нашли. Мы садились в кружок и рассказывали страшилки о шофере, который возвращается забрать машину, пили пиво, курили травку. Вот и все, что я знаю.
– И никто внутрь не заглядывал? – приставала я.
– Не только заглядывали. И сидели в ней. Двадцать лет назад. Ребята перестали туда ходить – компьютерные игры интересней. Легко представить, что за последние пятнадцать лет никто туда и носа не совал.
– Зарегистрирована?
– Фамилию не помню, человек не из Аризоны, и, как я уже сказал, его так и не нашли – ни живым, ни мертвым. Местная тайна.
И тут начались колдобины. Коулмен попыталась что-то сообщить о Флойде Линче, но из опасения прикусить язык вынуждена была замолчать. А я пожалела, что еще разок не сбегала в туалет перед отъездом.
Мы все молчали, трясясь на ухабистой дороге, ползущей вверх по склону горы: здесь, где климат уже более умеренный, вместо привычной к засухе растительности долины нас встречали сосны.
Спустя приблизительно две трети пути к вершине Коулмен показала на машину впереди и сообщила, что Линч поднял руки в наручниках, о чем-то сигнализируя. Через секунду-другую все три автомобиля выстроились в линию на узком выступе правой обочины дороги.
Криминалисты оперативно доставали из фургона оборудование, два мешка для тел и стропы, чтобы спустить все вниз к руслу, а мы наблюдали и ждали. Линч описывал Коулмен форму кактуса с восемью длинными «руками», торчащими во все стороны, и обнажение скальной породы – ориентиры, с помощью которых он отыскал место.
Макс