БИЧ-Рыба (сборник). Сергей Кузнечихин
Их было трое: Кирюха, Сашка Ольховик и Генка Мохов. Компания, в общем-то, не моя, и учились они классом старше, короче, и не друзья, и не враги. Да какая разница, когда всем одинаково скучно. Сашка из Питера возвратился, на лице сплошная тоска, глаза на убогость нашу болотную смотреть не хотят. У Генки настроение еще хуже, он второй год подряд в физкультурный техникум поступал, и оба раза неудачно. Лежим на берегу, млеем. Один Кирюха успокоиться не может. Свербит у него кое-где. Сначала Генку шпынял, все допытывался, как того угораздило экзамены провалить.
– Ты, – говорит, – наверно, лыжи с буквой «ы» на конце написал, они на тебя и обиделись.
Генка, дурачок, оправдывается:
– Не писал я ни про какие лыжи! А правило про жи-ши, если хочешь знать, я с первого класса помню.
А Кирюха вроде как удивляется:
– Тогда почему же не приняли, если ты главное правило знаешь? Для физкультурного техникума этого вполне достаточно.
Но Генка ему быстро надоел, такая неуклюжая мишень пригодна разве что для разминки, самые отравленные стрелы у него для Ольховика припасены. Завидует, что Сашка целый месяц в Питере болтался. Сам же попросил рассказать про город-памятник, а слушать не хочет, перебивает чуть ли не на каждом слове, тупого из себя изображает, будто разницы между Пассажем и Эрмитажем не знает. Однако Сашка-то не из тех, кто позволяет над собой издеваться. Он быстро нашел способ успокоить остряка, да так хитро вывернулся, что самому мараться не пришлось.
– Слышь, – говорит, – Кирюх, человек в техникум не поступил, у него трагедия, а ты скалишься, на больную мозоль давишь. Генаша терпит, терпит да и окунет тебя в пруд, чтобы охладился чуток…
А Генаше только подскажи. Сгреб маломерка в охапку и прямо в одежде – с крутого бережка. У нас это называлось – воду греть. Бедный Кирюха наглотался, но сделал вид, что не обиделся. Да и как возникать, если сам наскреб? Выжал брюки и предложил почитать книжку в тридцать шесть листов – в картишки то бишь перекинуться на щелбаны. От безделья и то рукоделье. Все лучше, чем рукоблудие, да и Генка душу отвел, карта ему перла, а лупил он свои крученые с оттяжкой так, что слезы выступали. И все равно азарт не разгорелся. Свежего ветерка не хватало.
И тогда Кирюха придумал новую игру. Давайте, мол, на высадку сыграем. Мы сначала не поняли, но он растолковал.
В десять вечера на седьмой участок уходил мотовоз, между поселком и участком – три остановки: разъезд, суходол и мост. Мы должны были сесть в вагон и начать играть на высадку – значит, тот, кто проигрывает первый, высаживается на разъезде и топает домой. Второй проигравший вылезает на суходоле и отправляется вдогонку. Третий выходит на мосту. А чемпион преспокойненько доезжает до конечной и обратным рейсом возвращается домой.
Придумано было не слабо. Всем понравилось, особенно Генке, он даже объяснил нам, что подобный розыгрыш называется «олимпийской системой». Правда, Сашка попытался его отрезвить, успокойся, мол, ты же первый и потопаешь на свою олимпиаду.