Опереди, если успеешь. Сергей Бакшеев
сотрудника, говорило о чрезвычайной важности и особой конфиденциальности момента. Его стальные глазки, прижавшееся к орлиному носу, холодно наблюдали за меняющимися картинками. Обнаружив одинокую девочку в одном из электронных квадратов, он увеличил изображение на весь экран. Приметы совпадали: серое клетчатое пальто и белая вязаная шапка с длинными ушками, утяжеленными помпончиками.
Большой палец уверенно набрал номер на мобильном телефоне.
– Девчонка появилась, – доложил Викулов, не отрывая взгляда от экрана.
– Уверен, что она? – Собеседник явно волновался. – Вглядись в лицо. Она должна быть наполовину татаркой.
– Черные волосы, широкие верхние веки, суженный разрез глаз, выступающие скулы… – размеренно шевелились густые усы Викулова.
– Она похожа на свою мать?
– Да. Те же глаза и осанка… Но когда вырастет, будет еще красивее.
– Не отвлекайся! Где она находится?
– Вошла в торговый зал.
– Так приступай немедленно!
– Нет проблем, босс.
Викулов отключил сотовый, набрал трехзначный номер на трубке служебного радиотелефона и без предисловий спросил:
– Видишь девчонку в дурацкой шапке около паллеты с пиротехникой?
– Так точно.
– Это та, кого мы ждем. Действуй по нашему плану.
Глава 2
Девочка-провинциалка заворожено провела пальцем по синей коробке с пестрым изображением салюта. Такие же фейерверки и ракеты лежали в ее комнате на втором этаже загородного дома.
…Ей было тогда шесть лет. Папа только что привез огромную сумку с праздничной пиротехникой, а она сразу стала канючить:
– Запусти, запусти!
– Дина, завтра, – одергивала мама.
– Я хочу салют. Ну, папочка…
– Только одну, – сжалился строгий отец. – Остальные – завтра, в Новый год. Выбирай.
Она вытащила самую большую ракету на толстой палке. Ее воткнули в сугроб перед домом. Чиркнула зажигалка, яркий огонек бодро побежал вверх по фитилю. Ракета с шипением ушла в темное небо и с озорным треском рассыпалась на десятки разноцветных мерцающих звездочек. Улыбающийся сильный папа обнимал за плечи красивую добрую маму, а Дина прыгала рядом и радостно кричала. В какой-то момент она взглянула на их вздернутые вверх лица.
Такими она их и запомнила. Счастливыми и молодыми.
А ночью она увидела кошмарное и яростно прекрасное огненное зрелище. Пылал их дом, а над пламенем во все стороны разлетались злобные вспышки фейерверков. Одетая в тонкую пижаму она пряталась во дворе за пушистой живой елкой, которую накануне наряжала вместе с мамой. Босые детские ножки тонули в снегу. Но Дина дрожала не от холода, а от дикого страха…
Михаил Давыдов опустил бутылочку из-под йогурта в высокую урну на выходе из магазина. Он вышел на ступени, чтобы проветриться. Морозный декабрьский ветерок нагло пробирался сквозь плотный