Утопия-авеню. Дэвид Митчелл
играю лишь потому, что все время учился, вместо того чтобы жить, – говорит Джаспер. – Но другим рекомендовать этого не стану.
– Чтобы чего-нибудь достичь, надо трудиться не покладая рук, – говорит Билл. – Одного таланта мало. Нужна еще и дисциплина.
– А Дин очень хорошо рисовал, – говорит тетя Мардж. – Вот его художество, над радиолой. – Все смотрят на картину: пристань в Уитстабле. – Но его всегда тянуло к музыке. Сидел у себя в спальне, упражнялся, пока все до последней нотки точно не сыграет.
– Он и сейчас такой, – говорит Джаспер, накалывая вилкой стручок фасоли. – Обычный басист играет просто, умпа-умпа, умпа-умпа, как на тубе. А у Дина такие плавные переборы… – он откладывает вилку, чтобы удобнее было показывать, – бам-бам-би-дамби-дамби, бам-бам-би-дамби-дам. На басу играет, будто на ритм-гитаре. Замечательно! – Джаспер жует стручок.
Дин смущается, слыша похвалу.
– А вот, видите? – Бабуля Мосс показывает на медную табличку в рамочке и декламирует выгравированные на табличке слова: – «„Могильщики“. Лучшая группа Грейвзенда, 1964 г.». Это Динова группа была. Мы вам потом альбомы с фотокарточками покажем.
Эльф жадно потирает руки:
– Ах, альбомы с фотокарточками!
По улице грохочет мотоцикл. В буфете звенят чашки.
– Джек Костелло снова за свое, – ворчит тетя Мардж. – Сажает Винни, сынишку своего, в мотоциклетную коляску и гоняет по городу как ненормальный. Ой, Джаспер, а можно я спрошу, только ты не обижайся… Вот ты так красиво говоришь, прям как диктор на Би-би-си. Ты, наверное, из обеспеченной семьи, да?
– До шести лет я жил с тетей, в Лайм-Риджисе. Она держала пансион, но с деньгами всегда было туго. А потом меня отправили учиться в частную школу, в Или. Там я и обзавелся благородным выговором. К сожалению, благородный выговор – это не деньги в банке.
– А как же тетя оплачивала твое обучение? – спрашивает Билл.
– Его оплатили мои голландские родственники. У меня отец – голландец.
Тетя Мардж поправляет вставную челюсть.
– Значит, они как раз и богатые, да?
– Может, не будем устраивать ему допрос с пристрастием? – говорит Дин.
– Так он ведь не возражает. Правда, Джаспер?
Джаспер не возражает.
– Я бы назвал зеландских де Зутов людьми состоятельными, но не богатыми.
– А разве состоятельный и богатый – не одно и то же? – спрашивает Ширли.
– Состоятельный человек точно знает, сколько у него денег. А у богатого их так много, что он об этом даже не задумывается.
– А как же твоя мама? – спрашивает тетя Мардж.
– Она умерла родами.
Женщины сочувственно переглядываются.
– Ох, бедненький, – вздыхает тетя Мардж. – Вот Рэй с Дином свою маму все-таки помнят… А тебе тяжело, наверное. Дин, что ж ты не сказал…
– Я же попросил не устраивать допрос с пристрастием.
Кукушка в настенных часах кукует семь раз.
– Уже семь часов? Не может быть! – восклицает Эльф.
– Время – странная штука, – говорит тетя Дот.
Дину было пятнадцать.