Живые иконы. Люди веры, вернувшие миру надежду. Майкл Плекон
характера Восточной Церкви. Внимание других комментаторов останавливается на том, что Павел Евдокимов охарактеризовал как явную «анархию», царящую на Востоке[11]. Они критикуют отсутствие централизованного управления или учительного органа, какого-нибудь одного епископа или рабочей группы, которые действительно могли бы говорить от имени всех православных церквей. Кто-то находит среди православных церквей настолько большое разнообразие, что оказывается не в состоянии усмотреть единство.
Еще один аспект – проблема национализма, который примешивается к восточному христианству, даже захватывает его и который осужден как ересь филетизма. Еще и сегодня если ты скажешь о себе: «Я православный христианин», то обычно думают, что ты грек, русский или другого славянского происхождения или женат на ком-то такой национальности и потому неофит. (Многие православные в Америке – неофиты, но не все по причине брака.) Несколько месяцев тому назад можно было услышать подобные объяснения относительно Православной Церкви в Сербии. А недавно Сэмюэл Хантингтон определил восточное православие вместе с исламом как международные силы, находящиеся в идеологическом конфликте с Западом[12]. Это крайне спорный тезис, но здесь не место входить в его обсуждение. Виктория Кларк попыталась опробовать его на истории христианского Востока, указав на ряд лиц, замечательных по своим прекрасным душевным качествам, но еще более примечательных в качестве худших примеров смешения христианства с национализмом и политикой[13]. Христиане Восточной Церкви, которых мы рассмотрим ниже, являют собой ответ на тезис Хантингтона и проясняют многие из недоразумений, связанных с Церковью Востока.
В XX веке Восточная Церковь претерпела скорби, но и стала более открытой. Благодаря этому она смогла принести свою традицию как дар Западу. После веков схизмы, недоразумений и изоляции Восток вступил в искренние взаимоотношения с церквями Запада. Я имею в виду не только почти восьмидесятилетний плен русской и многих других славянских церквей под советским режимом и их недавнее внезапное освобождение от некоторых, хотя и не всех форм подавления, но и гораздо более ранний диалог между Востоком и Западом, один из этапов которого начался почти сразу же после русской революции, еще в 1920-х годах. Николай Зёрнов в своей книге описывает это русское религиозное возрождение[14], это удивительное новое усвоение православного христианства интеллектуалами в последние десятилетия XIX века, продолжившееся на великом церковном Соборе в Москве 1917–1918 годов, проходившем во время революции.
Такие чудеса культуры, как иконы и богослужебные песнопения Восточной Европы, напоминают нам на Западе о красоте и тайне Православной Церкви. Летом 2000-го года можно было по телевидению наблюдать, как румынские гимнастки, участницы Олимпийских игр в Сиднее, стояли на службах Страстной
«Pro domo sua» //
Samuel P. Huntington.
Victoria Clark.
Nicolas Zernov.