Чернокнижники. Олег Качалов

      – Да.

      – Скажи, а ты не знаешь, куда уехали ваши родители?

      – Нет. Они должны были смотреть моё выступление, но их вызвали по делу, – я достала из серванта две кружки. – Чай или кофе?

      – Кофе, – хором ответили хранители закона и порядка.

      – Твой отец часто выезжал за пределы города. У него друзья живут в области? Или они навещали родственников?

      – Да нет. У родителей нет близких друзей. Да и родственников, насколько я знаю, у нас не имеется. А почему вы спрашиваете? Что-то не так с их нефтяной компанией? Так они просто сотрудники.

      – Нет, – старик посмотрел на меня с сочувствием. – Мне очень жаль, но твои мама и папа погибли в автокатастрофе.

      Кружки разбились. Из-за двери кухни раздался лишённый красок голос, от которого моё сердце снова ухнуло вниз:

      – Как? Как это вышло? – Андрюша стоял мертвенно-бледный и, как всегда, незаметный, руки его тряслись, но он пытался с собой совладать.

      – Волки задрали, – пояснил второй полицейский. – Они врезались в дерево, выбрались из машины, а там волки…

      Старик наступил на ногу толстяку.

      – В Москве?! – Андрюша изучал полицейских таким проницательным взглядом, что тем стало не по себе. А затем он всё же спросил: – Дяденьки, с вами точно всё в порядке? Может, у вас шизофрения? Вам не кажется, что за вами наблюдают? Вы замечете какие-то странные вещи? Быть может…

      – Откуда он этого понабрался? – уточнил толстяк.

      – Дети в наше время продвинутые, – пожал плечами старик.

      – Он прав, какие волки в городе?! – воскликнула я с некоторым облегчением. Конечно, произошла ужасная ошибка.

      – Они находились не в городе, а в пригороде. И ещё там была вторая машина. Вы уверены, что ваши родители не собирались с кем-нибудь встретиться? Может, они упоминали имена, место встречи? Что-то незаконное?

      – Вы издеваетесь?! – воскликнула я, чувствуя, как, подобно волне цунами, на меня накатывает паника. – Уйдите!

      – Хорошо, – старик поднялся и сообщил, что за нами пока приглядит друг отца по работе.

      Три дня пролетели, как в тумане. Похороны запомнились только закрытыми гробами. Затем ещё неделю я ходила в школу, выслушивала слова сочувствия и неловкие подбадривания. Тренировки пришлось отменить. Я просто не могла сосредоточиться на спорте, мои мысли витали где-то очень далеко. А потом пришли ОНИ. Органы опеки предстали перед нами в лице толстой старухи с бородавкой на носу и старика, усы и седая борода которого сливались с бакенбардами.