Домострой. Елена Геннадьевна Антонова
родители были пьяненькие, веселенькие, компания была большая, шумная, меня все любили и баловали, а ерши, видимо, были беспросветно тупые, потому что шастали и шастали вокруг, и вылавливались и вылавливались, несмотря на очень слабый интерес компании к этому процессу.
А у меня были только дурацкие желания про а ну-ка сани ступайте домой сами, несмотря на все предоставленные горизонты. И вот понимать бы тогда, что нужна правильная формулировка, и что запросы к вселенной вообще должны быть как надписи на ролтоне – е2, е6.... и т.д.
Дети да, они глупы. Не знают, чего хотят, и мелют всякую чепуху.
А сейчас у меня сто лет не выпускалось рыба в лунку. И заявить «а ну-ка, Сани, ступайте домой сами» я могу только, когда у меня машина на сервисе и придется отнять санину на время. И не факт, что Саня вообще меня послушает. Короче, прохохотала я свои желания с дурацкими ершами.
Я точно помню, что все сделали в то время – веселились, и хохотали, и пили разные крепкие напитки на морозе, по-моему даже я. Но все равно ершики не расплывались и ломились на удочки, так что потом неизбежно зажарились несколько красноперых колючек, по мне костлявых и невкусных. Но зато девушки из нашей же компашки на берегу кормили меня тортом «Павлова»! И вот это было сумасшедшее сумасшествие.
Ёмоё! Чего ж придумать-то?
А вот скоро совсем вот чего – Ёлка. Я однажды в детстве жила примерно как Лев Толстой. И поняла это только, когда прочитала всю эту муть его, причем не в школьной программе, а когда заметно подросла. Тогда я вообще из какого-то неосознанного принципа нифига из программы не читала. Я потом, много лет спустя, поняла, что это натура моя. А тогда у меня просто была задача иметь пятерку по лит-ре, не читая нифига из программы.
Я до сих пор задолбываю детей до обмороков, рассказывая, как я без интернетов по одной цитате любимого мной тогда супергероя, старинного друга моего отца, прочитала всего Лескова, чтобы найти эту цитату и быть на волне)).
Только сейчас вдруг стало ясно, что моя елка поменялась уже из моего детского дома на детский дом твой и всех твоих других детей.
И не морковка прежде была слаще. Полная фигня. Сейчас еще праздничнее: я знаю, что у нас больше чем нужно новогоднего антуража, и Темка уже хочет в этом участвовать, и бабушка опять сделает чудеса с гирляндами. И я знаю, что в этом году еще повесятся горящие сосульки на мансарду, потому что мама уже два раза сказала, как ей нравится такое украшение (см. Букву Г).
И дети все мои простых путей не ищут, так что что уж кичиться.
А елка у меня в доме моего детства была до самого потолка и живая, и с невозможными длинными стеклянными бусами на белых веревках. И в наш дом я купила несколько времени назад на блошином рынке длинные стеклянные бусы на белых веревках. А еще всегда бабушка спрашивает, где поставим елку. И всегда она встает на одном и том же месте, вот уже двадцать с лишним лет. А это уже история. Только елку мы ставим пластиковую, потому что мы, блядь, гринпис, и я в первую очередь. Но любим мы все ее как настоящую.
И на пересчете возможных ночующих мы опять