С чистого листа. Жизненная мудрость малыми дозами сквозь захватывающую повседневность серых будней. Артур Брахман
более редкими, и вот, удается разглядеть между ними кусок чистоты, разрывы между облаками превращаются в зияющие голубизной дыры и, в конце концов, чистое небо во всей красе предстает вашему взору. Это момент соприкосновения со своим собственным внутренним я, одни облака ушли, а другие еще не пришли, и вот вы одни, наедине со своим ясным умом и способны не думать ни о чём, хотя бы некоторое время. Поймав именно такое состояние своего сознания, Кристоф возвращался домой из кафе, где встречался со своими друзьями. Он шел прямо по третьей улице и чувствовал на лице теплоту последних на сегодняшний день лучей красного, заходящего солнца. Закат мягко стелился по одноэтажному городу и в каком бы вы районе ни были, вы могли наблюдать одну и ту же картину: маленькие, но длинные улицы, по бокам которых припаркованы автомобили, серый, почти черный асфальт, редкие прохожие, спешно возвращающиеся с работы домой, потому что было начало недели, и они не хотели вернуться слишком поздно. Кристоф уверенно двигался вперёд вдоль малоэтажных построек, как справа от него послышался шум и открылась дверь какого-то магазина, из него вышла высокая, худощавая женщина в светлом летнем пальто, на ходу копошась в раскрытой сумке, небрежно накинутой на одно плечо, по цвету напоминающей мешок картошки, очевидно, она искала что-то вроде ключей от машины. У нее под ногами стремительно возникла мелкая девчушка в розовой кофточке и помчалась прямо к дороге, поперек тротуара, женщина раздраженно закричала на нее «Илона, что ты творишь? Ты вообще видишь, что тут машины ездят? Еще и в прохожих чуть не влетела, иди сюда быстро!» Слегка опешив, Илона постояла две секунды и, осознав слова матери помчалась назад, едва не врезавшись в Кристофа, что вызвало у него улыбку, а у матери девочки очередной недовольный возглас «Господи, бестолочь».
Вся эта картина за несколько секунд промелькнула перед Кристофом.
Мать и Илона остались позади него, но только не для его мыслительного процесса. Улыбка спала. Он думал, как думал много и неоднократно. Почему бы матери не взять девочку за руку еще перед выходом из магазина? Зачем на ходу искать ключи от машины? Кристоф подошел к перекрестку и остановился на красном светофоре, лоб его наморщился. Неужели экономия 10 секунд времени стоит того, чтобы подвергать риску дочь, а потом срываться на неё, делая её виноватой в этой ситуации? Разве не лучше было бы помнить каждую секунду о том, что ты любишь свою дочь? Выйти из магазина на улицу, держа ее руку в своей, не спеша подойти к машине, увидеть какой прекрасный закат окрашивает улицу в теплый цвет, разделить с дочкой эти самые сэкономленные секунды, поделиться с ней своим наблюдением и только потом открыть свою мешковатую сумку? Кристоф как бы слегка встряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли. Наверное, это слишком поэтично для обывателей – продолжал думать он – но, черт возьми, не обязательно быть поэтом, чтобы просто любить своего ребенка в любой ситуации! Улыбка снова появилась. Загорелся зеленый свет, и Кристоф резко двинулся вперёд. «Пусть всё у них будет хорошо» – едва слышно промолвил он себе под нос по привычке. Такая привычка была у него уже очень давно, он всегда заканчивал этим свои раздумья о встреченных им людях, то ли из страха привлечь в свою жизнь что-то плохое, несправедливо осудив первого встречного, то ли просто от природного доброжелательства.
«Когда ты по сути своей наблюдательный и часто видишь то, что другие не видят, дар это или проклятие?» – в уме Кристофа промелькнуло первое облако на ясном небе. Быть более внимательным к событиям, к вещам, к людям, это что же, так редко встречается в жизни? Выходит, что редко. День подходил к концу, надо было поскорее вернуться домой, завтра будет сложное и насыщенное утро.
Глава 2
В съемной квартире на третьем этаже пятиэтажного дома 80-х годов постройки Кристоф жил и просыпался каждое утро два года подряд. Сегодня он проснулся в 7—20, потому что именно в это время прозвенел будильник. Резко спрыгнув с кровати и быстро нырнув в одежду, он нехотя побрел на кухню, чтобы сделать глоток воды. Это будет его единственным завтраком перед выходом из дома, Кристоф всегда предпочитал поспать подольше утром, хотя бы минут на 20, вместо того чтобы подготавливать себя к выходу на работу и делать омлет или… что там ещё обычно делают на завтрак?
После этого – умывание холодной водой – так он думал, приводит себя в полную боевую готовность – короткий взгляд в зеркало, такой же взгляд на часы, и вот цифры показывают 7—30, а организм уже полностью готов брать на абордаж очередные события и ситуации, в которые Кристоф обязательно попадет, хочет он того или нет. Ведь для него любая ситуация была драмой всего дня, пока на ее место не приходила другая, более животрепещущая, чем предыдущая. Так он и жил, от драмы до драмы. После хлопка двери в квартире стало тихо. Появившиеся круги на воде в графине, стоящем на кухонном столе, пожалуй, единственные свидетели того, что Кристоф только что покинул своё убежище, всё остальное так и осталось на своих местах.
Сегодняшним прохладным летним утром на ясном небе были редкие облака, он шёл, слегка задумавшись о чем-то. Сейчас было то самое время, когда он не без удовольствия потерял работу и был в поисках себя, «а кто сейчас