Оленька, или Завтра было вчера. Сексологический роман. Игорь Арсеньев
напряжены, и она чувствовала, как они скользят на простынях. Ей нравилось. Внизу все сильнее еще напрягалось. Она усилила темп своих движений. «А-а-а-а!» – вскрикнула она от растекающегося по телу тепла и не сравнимого ни с чем удовольствия и вцепилась в простыни ладошками. Была зима. Оленька бесстрашно распахнула окно. Колючий, ледяной ветерок обдувал ее, забираясь в самые потаенные уголки ее тела. Морозный воздух, точно речушка, омывал и очерчивал ее острые грудки и маленький треугольничек внизу. Оленька чувствовала, как по плечам струятся волосы… и отчего-то… там, внизу… вдруг отчаянно заныло, защекотало. Она нежно провела по бугорку между ног и молниеносно, будто бы испугавшись чего-то в себе, одернула руку, юркнула в кровать, зажав под собой одеяло…
Однако день, насыщаясь солнечной пылью, будто завис. В тишине под тиканье маятника бабушкиных настенных часов Оленька вторила: «Вставать, не вставать?..» Отодвинув томик Стендаля, она вытянулась в полный рост, нехотя перевернулась с живота на спину и, согнув колени, раскинула бедра. «Кораблекрушение! Шторм! Истошные вопли парящих над темной водой гарпий и бесполезные крики о помощи тонущих – лишних! Макс, естественно, спасает меня. Мы одни. Макс грязный, облезлый, колченогий, вонючий сатир – спаривается, берет меня силой… О-о, и я умираю – умираю от диатеза!» Оленька хмыкнула: сработала лаборатория вымысла. Растроганная, она, казалось, налилась яблочной сладостью: «Итак! Максим Александрович Пастухов, ученый с мировым именем, один из создателей русских боевых машин под общим названием „Контур“. Он изначально проектировал и создавал космические конфигураторы. Его ошеломительные киберпанки, роверы и аватары – гигантские многофункциональные механизмы, управляемые человеком с орбиты Луны. С их помощью построены первые военные и научные базы. И, наконец, значимое: Пастухов возглавляет полномасштабное, комплексное исследование невероятного, инопланетного космического корабля, некогда обнаруженного на поверхности Луны, а с ним изучение новых физических принципов».
Пальцы Оленьки увлажнились. Она ничего не могла поделать с этой… трепетной, липкой влажностью. Безбожно, бесстыдно Оленька плыла, не зная, как выгодней пристроить свой мысленный блудняк – сегодня. А уж когда приспичит, да по-настоящему, то хоть караул кричи, хоть из дома беги, все равно что не замужем!
– Вот ведь засада, – вздохнула Оленька. И так каждое утро: смик-смак, смик-смак… – Хм, опомнись! – хмыкнула любодейка, оглаживая свои утешительные бедра и упругие, чуть вздернутые, курносые грудки. – Интересно, сколько ему?..
Но что-то произошло. Стены комнаты содрогнулись. Оленька, оцепенев, беспомощно наблюдала за отражением в зеркале, которое, казалось, только что просочилось из бархатной глубины черного космоса. А повиснув в воздухе на фоне окна, отражение вдруг, как страшный и молчаливый призрак, двинулось на неё! Томик Стендаля свалился с кровати, сухо стукнулся об пол. Оленька успела шепнуть:
– Мама!
3. Мерцая белесыми ресничками
Мерцая