Веркина война. Чирок. Анатолий Крикун
с интересом поглядел на Верку: та отвела взгляд и отдала команду на погрузку. Потом все вместе дружно вцепились в металлический трос протянутый через реку и паром двинулся с помощью лебёдки и человеческих рук. Парень встал с Веркой рядышком и пытался завести разговор, который не заклеился. В голове у Верки кружились мысли, как осенние жёлтые листья с берёз на ветру, как быстрее закончить свой недолгий поход ко времени и без неприятных приключений. Начинало вечереть, а осенью темнеет быстро. Моросил нудный дождик. Близкая темнота осенней холодной ночи и возможная встреча со зверьём пугали. Шофёр, не обескураженный, что не успел отвесить приятной девице положенные, по его молодому разумению, комплименты, отвесил с подножки, фырчащей как лошадь полуторки, поклон и весело брякнул:– Поехали! Дал протяжный сигнал и нажал на газ.
Опасения оказались напрасными. Один раз дорогу пересекли миролюбивые лоси. Плащи и брезент прикрывали от дождика, а лошади торопились в тёплое стойло, где ждала охапка сена и тепло. Только у переднего возницы лошадь притомилась, хрипло дышала и роняла на землю пену изо рта. Бока её взмокли и вздымались как кузнечные меха. Бригадир сидел в конторке у керосиновой лампы и дремал. На дворе уже было темно. Скудный свет луны едва пробивался сквозь тёмные облака. Темнеющий лес был тих и недвижим. Бригадир вышел, потягиваясь на крыльцо, стряхнул с себя накопившуюся за день усталость, раскинув несколько раз руки в стороны и притопнув ногами. Верке указал, чтоб отнесла бумаги в контору и, если не боязно, шла с девчёнками домой. С мальчишками стал распрягать лошадей. Взмокший серый мерин преклонного возраста, уже испил из лужи холодной воды, раздул бока и тяжело дышал, а когда его распрягли, лёг на холодную землю и устремил лиловые влажные глаза в небо. Бригадир подошёл к нему, пощупал и погладил тело, приложил ухо к широкой вздымающейся груди и горько сказал:– Недоглядели… Не жилец! Возничий, услышав это, засунул нагайку за голенище сапога и зашмыгал носом. Слёзы побежали по лицу, умытому дождинками. Когда ребятня и Верка отправились в темноте по домам пришёл конюх. Увидел безотрадную картину. Бригадир, насупившись, думал что делать и решившись дал распоряжение: – «Серый» отжил своё, пока не издох от болезни, придётся забить. Как-нибудь вывернимся, хотя спрос будет, а с людьми мясом рассчитаемся. Кормить всех надобно и колхозник с пустым животом ходить не должен. Мне за падёж каждой скотины выговора не миновать, да, наверное, и меня поймут, если кто проговорится. Начальство далеко и занято сильно и нам в самую пору своей головой думать надобно!»
– Как не понять! – Всё исполню, – ответил конюх. За ночь с мужиками справлюсь и доложусь.
*****************************************
Через неделю Верке велено было явиться на центральную усадьбу с тёплыми вещами и запасом продуктов на день к девяти часам утра. Известие, писаное на бумаге с печатью, привёз бригадир, от которого и узнала, что по разнорядке от сельского совета будет направлена на временные работы. Предупреждая