Звездные раны. Сергей Алексеев
машина, рассчитанная на дураков.
– Да нет, у нас тут климат такой, – многозначительно вымолвил Ячменный. – Влажность высокая. Даже единственный телевизор сгорел к чертовой матери, мужикам кино не показать…
Мужики стояли в отдалении и вряд ли слушали перепалку – мокли под дождем, переминались, щелкали кедровые орехи и глядели на начальство с каким-то виноватым остервенением. Если специалисты докажут, что авария произошла по вине бурильщиков, за станок придется платить немалые деньги. Причем сумму раскинут на всех. И если еще поставят в счет часть стоимости скважины – до конца своих дней таких алиментов не выплатить…
Не потому ли завхоз Величко бросился в бега?
– Вообще-то все шло нормально, промывочная жидкость поступала, алмазную коронку сменили перед этим злосчастным спуском, – вдруг стал оправдываться начальник партии. – И тут заклинило!.. Такого не бывает, Олег Павлович. Я буровик по квалификации и алмазное бурение знаю…
– Спирт «Роял»! Вот причина!
– Старший мастер Гнутый не пацан. Говорит, был провал инструмента на метр сорок семь. Умный этот станок сам остановился и начал закачку жидкости. Думал, каверна, пустота… Как только промывка пошла, автомат запустил вращение. Гнутый проконтролировал.
– А в перерыве заглотил три стакана с рубчиком.
– Спирт появился потом! Потом! – сипло от негодования и жалости к самому себе выдохнул начальник партии. – Но этот мастер может работать и после трех… Это же легендарная личность!
– После трех стаканов «Рояла» не может работать никто! В том числе и легендарные…
– Гнутый может…
– Короче, почему заклинило инструмент на забое? – прервал Зимогор.
Начальник партии подумал, виновато помедлил:
– Не знаю. Хоть под трибунал… Гнутый говорит, будто кто-то медленно тормозил и одновременно тянул вниз. Он станок нервами чувствует, лучше, чем всякая электроника… За семь минут снаряд ушел на сто девятнадцать сантиметров. Провал бурового инструмента!.. Даже по мягким породам, даже по ледяной линзе столько не пробурить алмазом. А потом коронка прижглась к забою, но шпиндель начал вращаться в обратную сторону, сам. Это дурацкая автоматика с ума сошла! Или не знаю почему… Снаряд и раскрутился.
– Кто же его вращал, – усмехнулся Зимогор, – на глубине шестьсот семьдесят шесть метров?
Ячменный посмотрел в глаза, показалось, ухмыльнулся зловредно:
– Не имею представления! Вы приехали, вот вы и разбирайтесь, кто вращал. А наше дело телячье…
– Не юродствуй, Ячменный! – оборвал Зимогор. – Завтра здесь будет правительственная комиссия! Вместе с заказчиком и, разумеется, особым отделом. А заказчик, между прочим, Генштаб твоей родной армии. Знаешь, что было, когда там узнали об аварии? А что было в правительстве?.. Короче, завтра они сюда прибывают. И увидишь, как головы полетят… И аквилоновская в том числе! Но прежде он мою оторвет, Ячменный, хотя я здесь вообще ни при чем. Наоборот, предупреждал… Так вот, согласно табели о рангах, я откручу сначала твою.
–