Когда умирают боги. Дмитрий Красько
со стороны. – Жил, как придурок, и помер, как придурок. Лучше бы его вчера лев сожрал, когда он к его лежке срать пошел.
– Не, – возразил кто-то из черной команды. – Если бы его вчера лев сожрал, то он бы сегодня этого бугая не вырубил. Он же его вырубил, да?
– Так, я думаю. Или вообще грохнул. С такой силой по башке хрястнул, что приклад лопнул. Тут бы и слон вырубился. А я б на месте автомата тоже стрелять начал. Эй, Сонга! Ты стонал, что ногу проколол? Смотри, какие башмаки. Будешь в них ходить, пока не заживет. А куртку я себе возьму. Мне столько карманов – в самый раз.
– На фиг мне эти башмаки? Они здоровые, как у слона задница. Я в них утону.
– Поговори мне еще! Я тебе честную долю добычи предлагаю. Или ты на спирт свою черномазую губу раскатал? Ну, так успокойся. Спирт будем пить только по моей команде и только все вместе.
Я лежал, слушая их ленивую и абсолютно бестолковую перебранку. Голова побаливала, но не так, чтобы очень. Лопнувший приклад автомата наполнял мое тело гордостью. Значит, кой на что еще гожусь. Вот только болтовня черных братьев стала надоедать. Гордиться крепостью черепа в лежачем положении было неудобно. Хотелось поторопить Лу. Я с трудом сдерживался. Но молчал – чтобы не выдавать себя. И даже не шелохнулся, когда какой-то не то москит, не то термит укусил меня в ляжку. Люди, которых огрели прикладом автомата, на такие мелочи не реагируют. Я, конечно, не человек, я – Геракл, но Лу и его ребятам об этом знать ни к чему.
А черномазые бездельники не торопились. Ни хрена за прошедшие столетия не изменилось в их поведении. Как с основания времен привыкли лежать под пальмой и ждать, пока банан сам в рот свалится, так до сих пор и лежат. Ну, а к чему в таком деле суета? Лишняя трата калорий. Жопу в горсть собирают, только когда рядом лев рычать начинает. Но лев, за которого нынче я, лежит бездыханный, и ничто не мешает ждать банана.
Так они ни до чего и не договорились. Сонге не нравились мои башмаки (знал бы он, скотина, какая сумма денег в них заныкана – оторвал бы вместе с ногами), еще кому-то – штаны (тоже, видите ли, размер великоват; а ушить, мать его – так мы, самцы, отродясь не знали, с какой стороны иголка в нитку вдевается). Одного Лу все в моем снаряжении устраивало. Поэтому в итоге он плюнул, взял кого-то за шиворот и силком потащил делить добычу.
На всякий случай они сделали вид, что охотники опытные, и пнули меня в бок – проверяли, стало быть, сдох лев или втирает им очки. Я бы на их месте из автомата выстрелил – одного патрона не жалко, зато львы от очковтирательства навсегда излечиваются. Они сделали по-своему; что ж. Я сделал вид, что лев все-таки сдох. Правда, пинавший ушиб ногу об мою печень, от чего начал охать и кряхтеть – так это поделом. Говорю же – из автомата вернее было бы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно