Запретные сети. Ольга Александровна Волкова
хорошую зацепку к себе в карман.
– А я тебе и не давал ничего.
Максим встаёт, жмёт мне руку. Только собирается оставить меня, как в кабинет стучатся, мы оба смотрим на входную дверь. Входит служанка, с опущенной головой, обращается ко мне:
– Господин Кхан, прошу прощения за беспокойство, но к вам пожаловал правитель.
Максим заходится хохотом, чем испугал бедную девушку, велев ей выйти и пригласить Бахтияра, я обратился к бесу.
– Останься ещё ненадолго.
Друг понимает мой намёк с полуслова, ведь через что мы с ним и Романом не прошли. Былая ранняя молодость прошла в самых бурных приключениях, касающихся не только девушек, но и мелких хулиганств. Вспомнив эти моменты, усмехаюсь сам себе. Максим вновь возвращается на своё место, берёт сигарету и закуривает. Табачный запах мигом заполонил комнату, овивая дымным ореолом самого себя, Макс закинул голову, втягивая отраву в свои лёгкие.
– Что куришь? – задаю вопрос другу, потому как чувствую в дыме не только табак, но и примесь чего-то постороннего. Смотрю на него с нарисованным на лице вопросом.
– Это не наркота, – отвечает бес, вновь затягивается и намеренно выдыхает в меня. – Решил постепенно отвыкать от них, – крутит в пальцах тлеющую сигарету, смотрит на неё с презрением. – Наш личный доктор Стрендж наколдовал какую-то смесь.
– Леон? – переспрашиваю я, зная о ком говорит Максим.
– Он самый, – друг кивает мне головой, – Наш персональный кошмар университетского времени.
Наш персональный кошмар университетского времени теперь обитает в штатах и похоже ещё не скоро вернётся к себе на родину.
– Былые времена, Макс, навсегда в наших сердцах, – цитирую самого Леона, который пропал из виду и уже не показывается долгое время.
Максим указывает на меня пальцем, и кивает головой: – Однажды стоит повторить своей бандой очередной налёт.
– Намёк понял, – согласно отвечаю, – но не сейчас, Макс. Я сейчас в семейных проблемах, и не знаю, когда вообще вылезу, – вздыхаю. – Если вообще вылезу.
– Что за настрой, брат?! – посмеиваясь, входит Бахтияр. Была бы возможность, задушил бы собственными руками, от мысли передёргиваюсь, потому как вспоминаю из-за чего отец задушил собственного брата.
– Чего тебе? – задаю вопрос, а сам сжимаю кулаки. Во мне кипит злость, ухватившись за которую, боюсь сорваться. У всего есть предел терпения, и я чувствую, что эта черта совсем близка.
– Ахах, – садится напротив Макса, полностью игнорируя моего друга. Сложил ногу на ногу, а руки на груди. Вот он весь Бахтияр, фальшивый клоун, временно властвующий нашими жизнями. – Откажись от Амины.
Соскакиваю со стула. Максим тоже встал, а Бахтияр ухмыляется, добился желаемого результата. Во мне кипит гнев, заявился сюда и пытается теперь вертеть мной, как сделал это с моим отцом.
– Или к чёрту, Бахтияр! – наставляю на него палец, и почти рычу слова: – Только посмей встать у меня на пути, пожалеешь, что вообще связался со мной.
Бахтияр встаёт, так вольно проходится вдоль комнаты,