Люди Истины. Дмитрий Могилевцев
войска, не знает и сам султан. Наверное, грабит Сирию или скачет домой.
– Султан решился идти на румийцев с половиной войска?
– Если бы он не решился, от него ушла бы и вторая половина.
– А как же твой молочный брат?
– О, мой брат пойдет за султаном. Мой брат – начальник сорока всадников, все – люди его дома. Это тюрки могут идти куда угодно и жить всюду, где можно разбить шатер. Мы – люди земли. Нам от султанской мести деваться некуда.
– Который раз я слышу, что свой дом, своя земля – это слабость и рабство у бездомных, – сказал Хасан задумчиво.
– «Аллах дал им в их домах жилье и дал им из кож скота дома, которые они легко переносят в день их выступления и в день остановки; от шерсти и волоса их – утварь и пользование до времени», – сказал юноша по-арабски.
«И Аллах дал им из того, что создал, тень, и дал им в горах убежище, и дал им одеяние, которое хранит их от жары, и дал им одеяние, которое хранит их от ярости вашей», – отозвался Хасан.[3]
– Воистину так, ученый собрат мой, – отозвался юноша весело. – Нас уже который век завоевывают бродяги.
– Среди этих бродяг были те, кто принес нам истинную веру.
– Прости. Ты, должно быть, араб.
– Если только по крови. Да и то разбавленной. Первое мое слово было на фарси.
– И мое, – юноша кивнул и поморщился, укусив сыр.
– Вот вода, – Хасан протянул ему бурдюк. – Свежая, набирали вчера в колодце.
Омар выдавил струйку в рот, утерся ладонью. Подтвердил: «Да, вкусная. Смолой кедровой пахнет».
– Я знаю, почему бродяги сильнее нас, привязанных к земле, – сказал Хасан. – У них души как ветер. А сильный ветер ломает все. Если не сразу, то год за годом. Ветер пустыни стачивает камни.
– А еще они учатся стрелять из лука, как только сядут на коня. А на коня садятся раньше, чем научаются ходить.
– Само собою. Простой здравый смысл всегда может объяснить что угодно, – съязвил Хасан. – Что ж, и это мудрость. Только какой же здравый смысл пронес веру моих предков от Испании до Хинда? Они что, лучше других стреляли из лука? Умели ездить на коне? Бедуины презирают луки.
– Да, вера двигает горы, – юноша пожал плечами. – В особенности если знать, в какой момент толкнуть. Твои предки знали, когда говорить, а когда сражаться. Аллах помогает тем, кто способен помочь себе сам. – Омар вздохнул. – Спасибо за пищу и воду, друг. Видишь, – он показал на приближающегося всадника, – Я снова понадобился моему брату. Надеюсь, мы еще встретимся и обсудим все на свете, никуда не торопясь.
– Спасибо и тебе, Омар из Нишапура.
– Салям! – крикнул всадник, осаживая коня, крупного, тяжелого жеребца с широченной грудью. – Омар, у тебя все в порядке?
– Благодаря этому благочестивому паломнику, – Омар указал на Хасана.
– Спасибо, святой человек! – крикнул всадник, – Сохрани тебя Аллах! Омар, поедем, пора!
Юноша проворно взобрался на коня, устроился позади
Сура «Ал-Хиджр», перевод И. Ю. Крачковского.