Пылающий город. Василий Зеленков
ранили в последнем рейде. Служивший на фрегате целитель, просветленный Церкви Белого Солнца, до сих пор пытался поставить Лиса на ноги. Однако даже божественный дар плохо справлялся с дробью в груди.
Пехотинцы рассыпались по барже. Диров махнул рукой своей группе.
Судно было стандартной планировки. Верхняя палуба – для контейнеров с грузами. Внизу – машинное отделение и вместительный трюм, куда можно напихать ещё товара. Командная рубка – на корме.
Великан Павел Атлид двинулся напролом, точно носорог. Винтовка в его руках то взрывалась выстрелами, то замолкала, и в дело шел штык. Дважды или трижды изгои пытались повалить великана на палубу. Он разбрасывал их, как мелких ящериц, не останавливаясь и не всматриваясь в мерзкие лица. Словно дикари были обычными противниками, а не змеелюдами из жутких баек.
Капрал Марк Кройц, усатый горец, не скрывал отвращения, добивая уцелевших. Изгои выглядели точно помесь человека с игуаной. У одних кожу местами покрывала чешуя. У других вместо носов чернели две щели. Третьи смотрели немигающими желтыми глазами и передвигались с поразительной скоростью. Парад уродов: рассекающие спины гребни, вытянутые ноги, когтистые пальцы. Речь – сплошные свист и шипение. Оружием изгоям служило всё подряд от заточенных металлических штырей до трофейных револьверов и винтовок.
Чем ближе группа Дирова подходила к квартердеку, тем чаще попадались тела харанцев.
Лейтенант увидел, как крупный изгой вышвырнул за борт раба в белых тряпках, двумя прыжками добрался до одного из бортовых пулемётов и схватил черноволосого матроса-стрелка.
Диров вскинул винтовку, прицелился.
Два силуэта боролись в кольце мушки: харанец вырывался из лап изгоя.
Палец лейтенанта напряжённо задрожал на спусковом крючке: «Двинь ему уже, слабак!»
Будто услышав его мысли, матрос высвободил руку и врезал противнику в челюсть. Тот разжал хватку.
Выстрел Дирова снес изгою полчерепа.
Труп рухнул на принайтованные ящики. Харанец отскочил за пулемётный щит и сжался, дрожа от страха.
Неожиданно по барже разнесся высокий свист. Невидимый вожак изгоев восстанавливал порядок среди своих бойцов. На верхней палубе дикари начали стягиваться к корме.
Диров насчитал навскидку дюжину противников. Он поймал взгляд Павла и указал великану на одну из трех лестниц к рубке, правую боковую. Вожака следовало искать там. Изгои всегда старались захватить корабли и увести с людьми и грузами. Одно Белое Солнце ведало, зачем.
Павел скользнул вверх по трапу. Марк – за ним.
Даниил Кипула, худощавый гитец с ухоженными бакенбардами, выглянул из-за угла, доложил:
– Главнюк на линии, – и прицелился в сутулого изгоя-карлика в боевом жилете; на лысой голове алел берет с ржавой бляхой.
Выстрелил – и едва скрылся от ответной очереди.
– Наверх, наверх! – подогнал Диров.
Лейтенант шел последним и попал под обстрел. Несколько пуль впечатались в нагрудник около живота. Диров бросился на пол и перекатился