Племя с левого берега реки. Евгений Щедрин
Запасы провизии медленно таяли. Запасы воды таяли быстрее.
Ночь провели относительно гладко. Почти без драк. Костёр вновь развести не удалось, но зато Милан сказал, что температура почвы – градусов десять, а температура человеческого тела – тридцать шесть и шесть. Расстелили парашют. Спали парами и тройками в обнимку. Несколько раз за ночь Санмартин вставал и глушил палкой пыхтящие и постанывающие парочки. В итоге сам огрёб от очередного героя-любовника и, обиженный, ушёл спать.
Утром опять выпала роса.
На зарядку удалось вытащить человек десять. Геворг начал жаловаться на проступившую щетину.
Оставалось идти ещё часов пять-шесть.
В разведку теперь отправили толстого клерка Томова и Самира – смотреть, чтобы Томов не потерялся. В авангарде ведут народ Милан и Мачете. В арьергарде – Геворг, Оксана, китаец и Санмартин.
Топ-топ. Левой-правой. Поля переходят в леса. Леса переходят в поля. Топ-топ.
– Та женщина с боксёрским носом, которую ты оставил сторожить припасы в первый день, помнишь? – горец начал разговор после двух часов молчания.
– Помню, она и ещё пара подруг, – отозвался Санмартин.
– Когда я пришёл с… разведки, у неё опять был сломан нос. Что случилось тогда? На нас напали?
– Нет. Они съели часть продуктов. За это я сломал ей нос.
Пауза. Геворг внимательно смотрел на мужчину в чёрной робе. Но ещё внимательней смотрела Оксана.
– Ты ударил женщину? – акцент армянина то куда-то пропадал, то опять возвращался.
– Если бы ты был на её месте, я ударил бы тебя.
Армянин ничего не сказал. И вновь некоторое время они брели молча. Кустарник, хруст веток под ногами. То там, то тут пробегал кролик. Пару раз отряд останавливался, чтобы попялиться на очередную диковинную птицу или кустарник с листьями цвета утренней мочи.
Жаркое солнце пекло голые плечи. Санмартин оглянулся, он мог бы даже назвать эту дикую природу прекрасной, если бы не чудовищное желание выжечь здесь всё напалмом, а потом построить пару «Макдональдсов» и дешёвый бордель.
– Как ты здесь оказался? – спросил Санмартин.
Армянин провёл своим огромным кулаком по острой и пыльной щетине.
– Убыл пара чэловек.
– Пару человек?! – отозвалась толстая женщина, идущая впереди. Да что там толстая – дирижаблеобразная! – Я слышала, что ты завалил десяток! Как только еще сам в черной робе не оказался!
Геворг слегка подтолкнул её в спину, и она заткнулась.
– Странно, – буркнул смертник. – Обычно преступники своими деяниями хвастаются. Они прямо гордятся ими. А ты вот скромничаешь.
– Здэс нечэм хвастаца, – армянин молчал секунд десять. А затем его взгляд будто растаял, и он погрузился в воспоминания. – Мой отэц был воэнный. Мой дед был воэнный. Оба моих старших брата ща в армии. Я пошёл воэнный академия. На старших курсах предложили работать тэлохранителэм. Пятнадцать лет служба, и мэня приставили к одной шишке из ЦЭКа. Управляющего рэзервный фонд. Ещё три года. Шестнадцать покушений. Я убыл восемь человек за это время. Но на клиент ни царапина.
– И