Воин Доброй Удачи. Р. Скотт Бэккер
их отряда раньше, чем они успеют подготовиться…
– Толстая Стена, – сказал капитан после минутного яростного раздумья. – То же самое, что и раньше, за исключением того, что мы движемся по тропе день и ночь. Если мы их потеряем, мы их потеряем. Если нет, изрубим их там на куски!
– Толстая Стена! – хихикнул Сарл, и его десны покраснели и заблестели. В последнее время ухмылки этого человека, казалось, разъедали все его лицо. – Отхожее место богов!
Они сделали марш-бросок, как это называли скальперы, а после этого продолжили бежать рысью, достаточно быстро, чтобы им не хватало воздуха для разговоров. Акхеймион снова поймал себя на том, что боится своего возраста, настолько изматывающим был этот темп. Для него годы накапливались, как сухой песок: ткань его силы казалась достаточно здоровой, но только до тех пор, пока ее не сжимали или не растягивали. К тому времени, когда Космы окутал саван вечерних сумерек, марш превратился для него в туман мелких страданий: головокружительная одышка, боль в боку, судороги в левом бедре, уколы в задней части горла.
Ужин дал ему короткую передышку. По правде говоря, Клирик и раздача квирри были единственным, что его интересовало. Мимара опустилась на землю между изогнутыми корнями у ближайшего комля, уперлась локтями в колени и закрыла лицо ладонями. Ксонгис, который казался таким же неутомимым, как Клирик или капитан, занялся приготовлением их жалкой трапезы: остатки добычи, которую он поймал три дня назад. Другие плюхнулись на мягкий перегной, используя в качестве подушек упавшие ветки.
Акхеймион сел, склонившись головой к коленям, и сделал все возможное, чтобы избавиться от накатывавшей на него тошноты. Он всматривался в темноту, ища Клирика и капитана. По какой-то причине они всегда отступали на небольшое расстояние от остальных, когда разбивали лагерь. Он видел их то высоко на холме, то за деревом. Нелюдь сидел, так низко склонив голову, что казалось, будто он стоит на коленях, в то время как лорд Косотер, как это почти всегда бывало, бормотал над ним, произнося слова, которые невозможно было расслышать.
Просто одна из многих загадок.
Старый волшебник выплюнул остатки огня, скопившегося в его легких, и зашаркал к двум фигурам. Клирик присел на корточки, прижавшись щекой к коленям, и слушал с пустыми и черными глазами. Последние лучи света, казалось, задержались на обнаженных контурах его головы и рук. Кроме гетр и изодранных остатков церемониального килта на нем была только нимильская кольчуга, замысловатые звенья которой каким-то образом умудрялись блестеть, несмотря на то что были заляпаны грязью. Капитан стоял над ним, издавая все то же еле слышное бормотание. Его волосы вяло свисали на щели между деталями кольчуги – черные с проседью веревки. А плиссированная айнонская туника, поношенная уже в начале их экспедиции, довольно сильно воняла – хотя Акхеймион едва мог чувствовать запах чего-либо, кроме собственного гниющего одеяния.
Они оба подняли головы и вместе уставились на старика – один неземным взглядом, другой не совсем нормальным.
Все