Мы система. Виктор Гутеев

      «А может, и вообще никогда не будет, – думал он с какой-то мстительной радостью, – после того, как меня там раскидает, вряд ли родители решаться пустить туда своих изнеженных кровососов».

      На город навалилась ночь. Едва стрелка часов коснулась цифры два, Денис поднялся. С чувством удовлетворения написал записку, где связал свой поступок со вчерашним избиением. Клочок бумаги небрежно бросил на стол.

      «Пусть, – думал он, – пусть этих выродков по отделениям затаскают».

      Взяв шнурок в руки, выглянул в окно. Убедившись, что горлопанящая каждый вечер на площадке компания разошлась по домам, направился к выходу. Дверь запирать не стал, рассудив, что завтра её всё равно взломают.

      Улица встретила приятной прохладой и начавшим накрапывать дождиком. Быстро разойдясь до нешуточного ливня, дождь вмиг напитал одежду медленно бредущего Дениса прохладной влагой. Растущие во дворе деревья, будто радуясь подарку природы, шумели листвой, на освещённых подъездными фонарями дорожках быстро появились испещрённые пузырьками лужи. Топая прямо по ним, вышел к детской скамейке, которую определил как последнее своё пристанище. Достав из кармана шнурок, уселся на мокрую доску. Готовил себя весь день, но в последний момент приступ привычно навалившегося страха всё никак не позволял сделать то последнее движение.

      «Давай, ты, ничтожество, – крыл он себя последними словами, – чмо болотное, – почему-то вспомнив фразу вчерашнего спасителя, Денис не задумываясь применил её к собственной персоне, – давай, ты, урод, доведи хоть раз хоть что-нибудь до конца».

      Из рассказа он знал, что будет больно, это и не давало пересечь ту последнюю черту, но всё же, отважившись, Денис, рывком, словно венок, надел шнурок на голову, до боли сцепил пальцы рук в замок, зажмурил глаза и принялся ждать. В груди зародилось жжение, тяжело дыша, Денис ещё сильней сцепил пальцы, стремясь не испугаться в момент, пока ещё является хозяином собственного тела. В голове и груди пожгло и отпустило. Шли минуты, а пугающая боль всё не приходила. Через полчаса он понял, что ничего не будет. Чувствуя внутри пустоту, Денис медленно поднялся и, не разбирая дороги, обречённо направился в сторону подъезда.

      «Даже сдохнуть как все не могу – сочувствуя самому себе, рассуждал он, топая по лужам, – все люди как люди. Один с ума сошёл, второй чуть не скопытился, третьего вообще в пакетах выносили, только у меня всё как обычно».

      Вернувшись домой, Денис, не раздеваясь и даже не сняв шнурок с головы, рухнул на кровать и мгновенно уснул.