Чёрное золото Российской империи. Том 2. Айзек Алиев
приветствую тебя! У меня всё хорошо, я работаю у нашего Гаджи Тагиева. Как твои дела?
– Грех жаловаться. Отец пристроил меня в своей нефтяной компании. Так ты работаешь у самого Тагиева?… Это наша живая бакинская легенда.
– Да, мне повезло работать у такого достойного человека, как Гаджи.
– Слушай, пойдём к молодёжи! Они сидят в соседнем зале. Думаю, глубокоуважаемый Гаджи не будет возражать?
Вскоре они присоединились к другим молодым людям.
– Я не вижу Зейнала, где он?
– Как всегда, в своём репертуаре: должен прийти, но где-то задерживается, – ответил Левон.
– Слушай, у меня к тебе есть одна просьба… даже не знаю, как начать.
– Что с тобой, Рустам? Ты всегда был такой решительный, никогда не видел тебя в смущении… А сейчас даже заикаться начал, – пошутил над ним Левон.
– Одним словом, смог бы ты устроить мне встречу с Сарой в этом в доме, чтобы нам никто не мешал?
Левон, не подозревавший о чувствах Рустама, растерялся.
– Как «с Сарой»?! Ты… – Его вопрос повис в воздухе.
– Да, Левон-джан… я ничего не могу с собой поделать. Думал, детские чувства пройдут, но нет, со временем они только усиливаются.
– Рустам, думаю, ты обрекаешь себя на адские мучения. Я не знаю, есть ли что-нибудь страшнее, чем безответная любовь. А в твоём случае ещё и недоступная. Простак влюбился в принцессу! Рустам, очнись, пока не поздно! Не доводи себя до безумия! Тебе не подходит роль безумного Меджнуна[4].
– Левон, я ещё не совсем потерял разум, не волнуйся так. Но я хочу тебе кое-что сказать. Прошу оставить этот разговор между нами. Поклянись!
– Рустам, клянусь небом, я буду молчать!
– Я видел сегодня её глаза, и они ответили мне согласием.
– Что ты такое говоришь, Рустам?! Опомнись, какие «глаза», не обманывай себя! Это хорошим не закончится!
– Нет, Левон, я не мог ошибиться. Её глаза сказали мне больше, чем любые слова. И тебя как друга я прошу: устрой так, чтобы мы встретились.
– Хорошо, хорошо, Рустам, только не кипятись! Почему бы тебе не поговорить с Зейналом?
Рустам посмотрел на Левона так, что тот осёкся.
– Я думаю, Зейналу это не понравится, – прошипел он.
– Хорошо, Рустам, дай мне минут десять, я попробую.
Левон удалился, а Рустам вернулся к хозяину.
– Ну как тебе здесь, сынок, нравится? – спросил Тагиев.
– Да, Гаджи, я встретил здесь своих старых знакомых.
– А как тебе красавица Сара-ханум?
– Она красивая девушка, – чуть слышно произнёс он.
– Мои сыновья женаты, но если бы у меня был ещё один сын, я бы счёл за честь породниться с Агабеком! В лице Сары я вижу наших будущих дочерей – красивых, воспитанных и образованных.
В разговор вмешался Муса Нагиев:
– Уважаемый Гаджи, а вас не смущает, что она слишком европеизирована? Ходит по улице без платка, окончила светскую школу, дружит с христианками. Не подобает нашим девушкам вести
Герой поэмы Мухаммеда Физули, поэта XVI века, написанной на азербайджанском языке и повествующей о любви юноши Гейса, прозванного Меджнуном («Безумец»), к красавице Лейли.