Ангелочек. Ирина Бова
заявил, что теперь надо делать капельницы. Правда, штука не дешевая – семь тысяч долларов, – но жизненно необходимая.
Светка, как угорелая, по-быстрому закинула ожившую тварь домой и понеслась в контору, где числилась сиделкой-санитаркой. Она сбивчиво умоляла начальство сказать, что она зарабатывает достаточно, чтобы взять кредит в банке на семь тысяч долларов, если кто оттуда позвонит. Не дав начальству опомниться, она ошалело помчалась в банк, где взяла нужную сумму.
К вечеру Лунтик сдох.
Светка осталась с неподъемным долгом, свекровь – с чувством вины, которое тут же переложила на Светку – дескать, только о работе и думает, нет, чтобы о собачке. А старшая, уже вполне разумная дочь подытожила:
– Надо президенту написать. Зачем он тратит безумные деньги на военные нужды, когда все так просто?! Пошел, купил докторской колбаски грамм сто – и никакой враг не страшен!
Ангелочек
Ох, не надо было Кузнецовой выходить замуж! А если конкретнее, не надо было выходить замуж так рано или надо было выходить не за того… Короче, не надо было, и все тут!
Конечно, большой плюс, что от брака (и в браке) родился чудный ребеночек – просто загляденье! Но, как показывает опыт современной молодежи, родить можно и без законного мужа, просто «для самой себя». И никто в тебя пальцем тыкать не будет, а тем более не станет клеймить на комсомольском собрании и выносить общественное порицание.
Муж Кузнецовой оказался сволочью первостатейной. Работать он не хотел принципиально, поскольку считал, что художника любая работа оскорбляет, так как стесняет его свободу, искажает мироощущение и творить уже становится невозможным. При этом он как-то забывал воспользоваться еще одним постулатом, который гласит, что художник должен быть голодным. Ел, пил и курил дражайший муж на деньги Кузнецовой. Баб, правда, оплачивать, слава богу, было не надо, этого Кузин бюджет уже бы не выдержал, – они вешались сами.
И вот, застав однажды мужа с очередной профурсеткой на супружеском ложе, Кузя сначала выкинула на лестничную площадку носильные вещи заигравшейся парочки, а потом и их обоих.
Стала Кузя жить одна. Сын радовал до невозможности – и хорошенький, и умненький, и с хорошей реакцией. Когда он пошел в школу, учителя настолько благоволили к нему благодаря вышеперечисленному, что ниже четверок оценки не ставили. Рос ребеночек, рос…
Однако всему хорошему когда-то наступает предел, ибо жить хорошо всегда – невозможно.
Когда Лешке минуло двенадцать, в один из далеко не счастливых дней он не пришел домой из школы. Кузя зафиксировала этот факт сразу, поскольку не было ежедневного звонка: «Я пришел и сажусь обедать». Кузя, дыша еще вполне ровно, побежала в школу, но там выяснилось, что Лешки на уроках не было вообще. Кузя обзвонила всех его друзей, обежала все дворы и закоулки в близлежащей местности, вызвала на подмогу всю свою большую компанию, а в 22:00 по московскому времени отправилась в милицию. В отделении