Мамонтов бивень. Книга первая. Сайсары – счастье озеро. Книга вторая. Парад веков. Николай Дмитриевич Лукьянченко
спасибо, – благодарил Батурин, обрадованный, что через минуту сможет предстать победителем перед бойцами.
– А вы говорили, что сюда нельзя. Я теперь каждую ночь перед сном буду вспоминать вас и благодарить вас за ваше барабанное шоу.
– Благодарить благодари, а вот вспоминать не надо, принимая игру Олега, вмешалась подошедшая к ним полногрудая круглолицая блондинка.
– Это почему же? – обратилась к подошедшей объяснявшая адрес. – Пусть вспоминает.
– Верно, верно красавица. Мне теперь всю ночь не спать, вспоминать вас и вспоминать, – подыгрывал Олег.
– А ты приходи, мы снотворное приготовим, – под разноголосый смех лукаво заключила полногрудая.
– С превеликим удовольствием, – подмигнул ей Олег, опьянённо обводя в последний раз искренне и благодарно, как казалось ему, смеявшиеся лица хозяек этой волшебной «комнаты смеха».
Пробравшись через замусоренные коридоры, готовый и сам взорваться смехом победителя и любимца женщин, Олег выбежал из осчастливившего его здания и к неописуемому своему удивлению столкнулся с командиром отряда Каримом Гайсановым.
– Карим?! – остолбенел он.
– Олег?! Прорвался, чёрт! Ну, молоток! Вот – это настоящий боец! Это по-нашему. С прибытием. Только… – неподдельное удивление Гайсанова мгновенно сменилось нескрываемой заботой отяжелявшей и без того тяжёлые азиатские черты Карима.
– Спасибо. Здравствуй! Как вы тут? Что со стройкой? А мы уже полдня бегаем, вас ищем… Никто не знает адреса, представляешь… – спешил объясниться горящий двойной радостью Батурин.
– Здравствуй! Здравствуй! – пожимал руку Олега Гайсанов, думая о том, что вот ещё один стоящий немало денег боец, ежедневно мог бы делать не меньше сотни рублей, вынужден будет прозябать, есть концентраты и бессмысленно тратить день за днём.
– О стройке лучше не спрашивай. Сам увидишь… Одно тебе скажу: напрасно ты сюда прилетел…
– Как?! – удивлённо вытаращил полыхавшие ещё азартом и усталостью дороги, но не потерявшие жар и свет счастливого поиска глаза Олега.
– Что разве ничего не светит и ничем не пахнет?!
– Светить-то светит и пахнуть пахнет, но только единственственным – жопой… – выругался, не стесняясь проходивших мимо женщин, Гайсанов.
– Неужели пролетели?! – ещё не остыв от первой вспышки радости встречи, но играя в обданного холодным душем, протянул Олег.
– Да ещё как!
– Но ведь, может быть, что-то можно сделать?
– Можно – то можно.
– Так давай делать!
– Хм… Ты думаешь, не делаю?
– Так что же, что же делать?!
– А то, что я тебе, как друг, советую: беги отсюда, пока не поздно…
– Как! Но почему?! И куда?!
– Куда угодно! Хоть домой, хоть в Москву. А если горишь желанием работать, иди на какую-нибудь посудину, даже захудалую, пока не поздно. Их сейчас на Лене – пруд пруди. И мир увидишь и тыщу снимешь,