Рарас. Чёрная шерсть. Евгений Гиен
фонтаном расплескалась по округе. При этом никого не задев, кроме мелких сородичей, что просто расплавились, как воск. Бой ещё не закончился, и трупы врагов сложно сосчитать, но около двух сот мы положили точно! Теперь нас ждал бой с самим главным водяным.
Добивая мелюзгу, мы спустились вниз по мелкой речушке. Она входила в болото, образовавшееся здесь из-за одной крупной реки, текущей неподалёку. Весной она вышла из берегов, подтопив местность. Можно было просто укрепить берега, но людям нет дела до этого! Однако, когда в трясине наплодятся твари – все начинают бороться с ними. Тот крестьянин даже не мог подумать, что тварь в болотине не одна, да и не основная! Мы потеряли много людей, а ведь могло все обойтись только парой сломанных инструментов! Несколько минут ходьбы по тропинке вдоль речки и разговоров о прошедших боях, лечении ран и лёгкого перекуса для возвращения сил. Ведь нас ждал тяжелейший бой, особенно для тех ребят, которые впервые сражаются с монстрами.
Не успели мы восстановится, как слева, со стороны леса, пошёл едкий туман, а я крикнул своим прыгать в реку и ложиться в воду, в этом был шанс, что никто не вдохнёт и частичку гадости. Также ядовитый туман мог действовать на кожу и глаза. Все тут же прыгнули, но двоих потянули такие-же щупальца, как та, что пыталась меня поймать. Я только и видел перед погружением, как они харкали кровью, захлёбываясь собственными кишками!
Нам было нужно срочно идти дальше, хоть и лёжа в воде, но и в ней небезопасно. Я тронул своего воина, показывая, что нужно вынырнуть и посмотреть: не ушёл-ли туман. Он сделал это и, вовремя – вода впереди уже шипела от красных иглын. Эти мелкие рыбки ищут жертву для метания мальков, и им неважно куда: в мышь, в речного оленя или в человека. Они разгоняются и втыкаются в тело жертвы, та чувствует, будто огонь плывёт по жилам, бьётся в агонии ещё несколько часов, а после, обессиленная, перестаёт двигаться. Эти рыбы впрыскивают яд со своими мальками внутрь жертвы, после чего сами умирают, давая жизнь сотне других. Я слышал, что в сезон спаривания вода в реке нагревается, как в котле. Мы рванули на берег, надеясь, что за то время туман сдуло. Кто выбрался быстрее, помогал остальным и, как обычно бывает, мы почти успели. Ногу одного лучника прожгла пара рыбин, он даже кричать не мог, от шока и голос потерял. Я сразу же дал ему яд, останавливающий сердцебиение, ибо точно знал, как действовать. Он просто замер на двадцать секунд, а мальки, почуяв, что жертва мертва и жить в ней опасно, стали вытекать из ран вместе с кровью. Действуя быстро, я обработал раны и запустил сердце, коснувшись наконечником электрической стрелы, вернув тем самым воина к жизни. Открыв глаза, он улыбнулся и поблагодарил меня, ибо боец чувствовал, что ему конец и за душой его пришёл зверь Ута… Это, как оказалось, духовный защитник их семьи. Мы подняли лучника на ноги, и он медленно пошёл, ощущая слабость.
Этих рыб много где используют.