«Линия Сталина». «Колыбель» Победы. Герман Романов
Судя по всему, из кайтселлитовцев эти белобрысые парни, было бы смешно подумать, что с роспуском сей военной организации они «перековались» в колхозников и комсомольцев. А третий участник жутко ему не понравился, до смертного холодка по телу. Немецкая униформа мышиного цвета, закатанные рукава, надменный взгляд истинного арийца, преисполненный презрения к обнаженным «унтерменшам». Ладони на автомате МР‐38 лежат, который по незнанию называют «шмайсером», хотя самый знаменитый германский конструктор не имеет к этому творению абсолютно никакого отношения.
– Юде?! Шпрехен зи дойч?!
– Подыграй мне, нужно, чтобы они поверили, что можем предать своих, – одними губами прошептал Николай Михайлович, сжимая окаменевшую Софью. Женщина неожиданно громко взвизгнула во весь голос, отшатнулась от него. Схватив лежащую на песке гимнастерку, прижала ее к обнаженной груди – в ответ эстонцы громко засмеялись. А вот немецкий унтер-офицер – Гловацкий определил звание по погонам, обшитым галуном с одним ромбом на каждом, – даже не улыбнулся и повторил вопрос:
– Юде?! Шпрехен зи дойч?!
– Она не еврейка, – мотнул головою, немецкие слова сами сложились в голове – язык вероятного союзника, а потом, врага в Красной армии изучали многие отнюдь не для галочки, бывший командир 118‐й стрелковой дивизии его знал достаточно хорошо. И память не подвела.
– Мордвинка она. Из города Кострома. Военный врач и моя жена, – он попытался встать, имитируя слабость. А потому колени тут же подломились, и Гловацкий упал бы на песок, но был поддержан Софьей.
– Я дивизионный интендант Шверде…
– Простите, но мой муж контужен и недавно был ранен. Ему плохо, – немецкий язык Софьи был намного лучше, беглый – он даже не предполагал, что женщина умеет так говорить на нем.
– Где ваша одежда, генерал?!
– Очнулся без нее, самолет сбили, он упал в озеро. Там…
Гловацкий мотнул головой в сторону протоки, сделал вид, что лишился сил. Даже крепкая рука Софьи не смогла остановить падение, и он рухнул лицом в песок. И с удовлетворением услышал дрожащий голос Софьи – «ох ты, мордвинка моя и папа с пейсами, теперь у нас игра пойдет. Все же много их – трое на одного сейчас не по моим силенкам. Ну да ладно – пусть лучше пристрелят, но надо попытаться их угрохать».
– Вот мое удостоверение военного врача, господин офицер, – Софа явно польстила немцу. – Я сняла с мужа одежду, когда тонули, иначе не выплыли бы. А свою юбку постелила для него. Я сейчас ее надену…
– Не стоит, фрау. Если вы будете мне врать, то эти парни все равно ее с вас снимут! Откуда вы вылетели?
– Из Пскова, к полуночи ближе взлетели гидросамолетом. Моего мужа сильно контузило при бомбежке, и генерал Гловацкий приказал нас срочно отправить в Ленинград.
– Сам генерал Гловацкий?! Командующий вашей 8‐й армией?!
– Извините, господин офицер, но в Псковском укрепрайоне вашей 4‐й танковой группе противостоит 11‐я армия генерал-лейтенанта Гловацкого.