Шанталь. Ход королевы. Ирада Нури
тяжесть в груди при нахлынувших воспоминаниях, капитан поспешил загнать их обратно в закрома памяти так глубоко, как только мог. Обстановка борделя мало соответствовала чистому и нежному образу, все еще лелеемому в его огрубевшей, познавшей много горя душе.
Не было никаких радостных приветствий и дружеских объятий после долгой разлуки. Даже не отложив пера, Фэйзил лишь слегка приподнял голову, но взгляд его, искоса брошенный на молодого человека, едва заметно смягчился и потеплел – единственное, что позволяло предположить, что он все же рад этой встрече. Чуть кивнув в сторону свободного стула, он, не произнеся ни звука, следил за тем, как Патрис садится, предоставляя ему возможность заговорить первым, что тот и сделал, развернув полученную записку и бросая ее на стол:
– Только один вопрос: что происходит?
Глава 2
Разговор с Бутом оказался непростым. То, что удалось выяснить, облегчения не принесло, заговор действительно существовал, и те, кто мечтал свергнуть «короля» и занять его место, времени зря не теряли и усиленно готовились к решающему удару. Рыжий Ангус, сильно пострадавший во время последней вылазки, получил серьезное ранение в грудь, которое при отсутствии должного ухода с каждым днем сильнее подтачивало его силы. Всего несколько дней, и этот человек-медведь, одно только имя которого способно было внушить ужас и бывалому смельчаку, лишится острых когтей и станет абсолютно беспомощным перед стаей шакалов, готовых вонзить зубы в вожака, столько лет их кормившего и защищающего.
Дорогу до крепости Патрис преодолел как во сне, в ушах все еще слышались последние слова Бута: «Ангуса уже не спасти. Тебе следует поспешить и успеть выразить свое почтение следующему «королю», которым негласно называют грека Стазиса из Эпира. Поверь, с ним тебе лучше дружить».
Патрис несколько раз встречался со Стазисом во время сходок, требующих присутствия опытных капитанов, и то, что он о нем знал, не вызывало никаких иных чувств, кроме отвращения. За греком уже давно прочно закрепилась слава жестокого садиста и изверга, получающего настоящее удовольствие, мучая и издеваясь над пленниками, среди которых встречались старики, женщины и дети. Он никогда не требовал выкупа за заложников, он предпочитал их убивать, с восторгом поскуливая при виде их предсмертной агонии. Представить невозможно, во что превратится это чудовище после того, как получит власть, еще больше развязывающую его и без того обагренные кровью невинных руки.
Переступив порог огромной общей залы, где в этот момент собрались члены совета и наиболее уважаемые капитаны со своими телохранителями, Патрис замер на миг, отыскивая взглядом своих людей. Их он увидел сидящими в конце стола по левую руку от кресла, в котором полулежал бледный как смерть «король». Всего на мгновение их взгляды встретились, и Патрис понял: Ангусу известно о заговоре. Однако, читая приговор в лицах тех, кого сам же приблизил к себе, так просто вожак сдаваться не собирался.
– Разрази