Владыка ядов. Андрей Смирнов
образовавшаяся связь имеет и иное свойство: если теперь вера в миродержцев иссякнет, они станут слабее, чем были до того, как связали себя с человечеством. И если это произойдет, оковы, некогда наложенные Солнцем на силу Серебряной Госпожи и ее детей, Лунных Князяй, ослабнут, и они сумеют вырваться из темницы. Поэтому, даже будь уничтожение Школы возможно, Элгар не пошел бы в этот поход за своим королем. Впрочем, в полной мере «своими королями» правителей Эн-Тике Элгар Атфитрит никогда всерьез не считал – несмотря на то, что, как и остальные Магистры, приносил клятву верности каждому из них со времен правления Катольда. Кто ему эти короли? Бабочки-однодневки перед лицом бессмертного…
Вернулся Катаус Фейн. Элгар вопросительно посмотрел на него. Катаус выглядел смущенным.
– Что тебе? – Спросил Магистр.
– Господин мой… я давно хотел сказать… я очень благодарен вам за все, что вы для меня сделали.
Элгар задумчиво посмотрел на юношу. Несколько дней назад Катаус опять завел разговор о том, чтобы стать рыцарем. Элгар пресек эти разговоры – резче, чем в предыдущий раз. Мальчик не понимал, что иногда министериал имеет большее значение, чем кардинал. Элгару не нужен амбициозный помощник, ему требовался слуга, точно выполняющий указания, верный и знающий свое место. Катаус, как ему казалось, подходил на эту роль, но в последнее время Элгар начал в этом сомневаться. Сможет ли юноша довольствоваться тем, что есть? И что означала его реплика? Это была попытка сообщить Элгару о том, что он все понял и готов оставить свои амбиции? Или же это обыкновенная лесть, нацеленная на то, чтобы заслужить расположение господина, а затем выпросить желаемое посвящение?
Элгар чуть кивнул Фейну, показывая – я тебя услышал, можешь идти. Но юноша не уходил.
– Для меня большая честь находиться в Ордене. – Катаус замолчал, подыскивая слова. – Здесь вся моя жизнь. Не так уж важно, кто я – рыцарь или простой оруженосец… Главное, что я могу… приносить пользу Ордену. Я буду делать то… что мне доверено… так хорошо, как только смогу, сир. Спасибо, что… помогли мне понять…
Катаус шагнул к Магистру и, опустившись на колено, поцеловал его кисть, расслабленно лежащую на подлокотнике кресла. Элгар ощутил раздражение. Достаточно было бы и того, чтобы мальчик уяснил все это молча, а не вываливал сейчас перед ним свои переживания вкупе с демонстрацией преданности. Черт возьми, разговорами был заполнен весь день! Элгару просто хотелось посидеть одному, в тишине.
Он уже открыл рот, чтобы приказать Катаусу Фейну покинуть комнату – тем более, что юноша припал к руке так пылко, что до сих пор не мог от нее оторваться и это уже, в конце концов, становилось неприличным – когда Катаус повернул голову и внезапно впился в кисть зубами. Ощутив боль, Элгар попытался вырвать руку, но Катаус сжимал челюсти с предельным усилием, и Элгару пришлось дважды ударить его, прежде чем челюсти оруженосца разжались. Катаус упал навзничь, но успел упереться рукой в пол. Он поднял