Чугунный мост. Марина Брутян
и она обещала, что в следующий раз обязательно представит ей подробную инструкцию о том, как завести хорошего любовника.
Старые подруги тепло попрощались, добавились друг к другу в друзья в Facebook, и дали друг другу слово в ближайшее время встретиться и собрать по возможности «всех своих».
– Арам тут, Мария тоже, Тата, Лева. В общем, можно прекрасно провести время и… почитать Лимонова! – торжественно бросила напоследок Зара и выбежала из кафе.
Элла осталась одна. Её мучило осознание того, что происходит что-то, не поддающееся объяснению. Что-то кипит, бурлит и вот-вот взорвётся фонтаном куда-то вверх, высоко, обжигая всё, что попадётся по дороге. Надо было опередить этот взрыв, взять контроль над происходящим. Над всеми этими совпадениями, нет, знаками. Элла не верила в совпадения, она доверяла знакам.
Что же было в руках Лауры Бабаян, и что она уронила? Элла закрыла глаза и мысленно опять проделала тот же путь-по набережной до дома. Вот она идёт, слева проезжая часть, справа река. Идёт, никого нет. Идёт ещё медленнее, как бы в ожидании, что старушка опять вырастет из-под земли… Вдруг её правая нога натыкается на что-то, лежащее на неровной заасфальтированной поверхности набережной. Она нагибается поднимает этот предмет. Книга! Элла поворачивает её лицевой стороной. «Это я – Эдичка».
– С вами всё в порядке? Может воды? – поинтересовался официант, видя, что девушка вздрогнула и рукой опрокинула чашку с остатками кофе.
– Ой, простите, нет, нет, ничего не нужно. Я просто задумалась. Вы, извините.
Её взгляд упал на бейдж с именем официанта: Эдик.
– Вы что-то хотели?
– Принесите мне, Эдик, пожалуйста, латте, безо всяких добавок. И рассчитайте, пожалуйста, сразу.
Элла нащупала в сумке ручку, не нашла бумагу, взяла салфетку со стола и пыталась систематизировать те сведения, которые на сегодня у неё имелись. Ручка не поддавалась, царапала и рвала салфетки одну за другой. Эд поставил перед ней кружку с латте, потом положил стаканчик с пробитым чеком. Элла обернулась к нему, но тот, не дожидаясь её обращения, положил перед ней блокнот. Элла была счастлива. Это хороший знак, подумала она и принялась писать.
Итак, из её систематизации следовало, что мать Марка Лаура Рубинян, в девичестве Бабаян, тяжело больна, а его, Марка, несостоявшаяся личная жизнь и лишённая каких-либо достойных доходов финансовая жизнь, добавляют ей переживаний. «Почему я?», – спрашивала себя Элла. Почему Лаура выбрала именно её. Ответ, который преследовал девушку с утра появился не сразу, а лишь после того, как она систематизировала цепочку: Зара, митинг, Лимонов, книга, фраза. Вот она цепочка.
«…Я хотел ответной любви и это уже нехорошо, когда хочешь чего-то взамен».
«Тётя Лаура знает, что я взамен ничего не хочу, по крайней мере от Марка», – подумала про себя Элла и уже ничего не написала в блокноте. Всё было и так понятно. На неё возложили миссию помочь Марку. Любила ли она Марка? Однозначно. Любила той любовью, о которой говорил апостол Павел. Любовью,