Казнь в канун Нового года. Валерий Павлович Капранов
знакомо, – ответила я.
– Так вот – это вола и есть. Только я выразила это более образно. Хотела, чтобы тебе стало понятно. А в итоге только еще больше тебя запутала.
– Да, нет, не запутала. Все нормально, – поспешила я ее разубедить. – Просто у меня такая натура, люблю разобраться во всем досконально и при этом ничего не упустить. Зато теперь я уже точно буду знать, на чем фокусировать свое внимание, и постараюсь настроиться на этот твой поток. Уж чего-чего, а вдохновения у меня в избытке.
Пока мы с Анной обсуждали особенности моей восприимчивости, Вениамин и Милица нашли чем себя занять. Пользуясь случаем – ведь у нас на дворе был декабрь, с мокрым снегом, предвещающим предновогодние морозы, а на ожившей картине был хоть и пасмурный, но осенний день, – они махнули в открывшийся портал и принялись там резвиться и гонять по берегу пруда, вздымая ворохи густой листвы и, дразня друг дружку лавировали между античными статуями.
– Ну, а ты как, не прочь прогуляться на ту сторону? – спросила Анна и приглашающим жестом указала на оживший пейзаж.
Разумеется, я была не против. К тому же мне было интересно, побывать в уголке, который я же сама и создала. Я сделала глубокий вдох, как перед погружением под воду, задержала дыхание, перенесла сознание вглубь картины, сделала шаг и переместилась на ту сторону.
При прохождении в другую реальность я почувствовала легкую щекотку. От обычной она отличалась едва ощутимым покалыванием. Это было похоже на то, будто по всему телу пробежало полчище муравьев. Длилось это всего лишь мгновение, и вскоре все снова пришло в порядок, и я почувствовала, как по телу растеклось приятное тепло.
От воды веяло свежестью и мягкой прохладой. В воздухе витал аромат незнакомых мне цветов. Он был не то, чтобы приторный, но какой-то медвяно пряный. Не похожий ни на один из знакомых мне запахов.
Минуя берег, мы с Анной поднялись на невысокий покатый склон, и вышли на ухоженную дорожку, вымощенную терракотовыми пористыми плитами.
– Странно, – произнесла я, ступая по ним неуверенно и осторожно.
– Что тебе показалось странным? – спросила Анна.
– Эта дорожка. Откуда она здесь взялась? Ведь я ее не рисовала.
– Этот мир, точнее его фрагмент, – Анна указала на окружающие нас деревья, заботливо подстриженные кусты и до блеска отполированные мраморные статуи, – как ты считаешь, откуда это все появилось?
– Ну как откуда, я взяла и это все нарисовала.
– А перед тем, как нарисовать, откуда у тебя появилась сама идея? Ведь ты писала эту картину не с натуры, не с открытки и не с фотографии…
– Ах вот ты о чем, – поняла я куда она клонит. – Этот пейзаж я взяла из головы. Я же его придумала.
– Осторожно! – вскрикнула Анна, уворачиваясь от промчавшихся вихрем мимо нас Вениамина и Милицы. – Смотрите, куда несетесь. Вот же бестии. Того и гляди, сшибут…
Но они ее уже не слышали. Оказавшись на вольном просторе, после тесных квартир и