Имперский граф. Серг Усов
житейская проблема в Рудном, на первый взгляд, ерундовая, это недостаток женщин.
Если в Промзоне была обратная картина – там на текстильных и прядильных мануфактурах работало много приехавших с разных мест женщин и девушек, и свезённых рабынь, то здесь было очень мало мужчин с семьями, шлюхи брали дорого и работали на износ, а специально привезённые в весёлые дома двумя аргонскими торговцами живым товаром рабыни были в таком ужасном состоянии, что Уля даже разревелась и собиралась их увезти в Промзону. Впрочем, от этого её отговорили, объяснив всю сложность здешней демографической ситуации.
Невольно на ум Олегу пришло сравнение Промзоны с городом Иваново из его прошлого мира, городом невест, а Рудного – с каким-нибудь Челябинском, где проживают мужики настолько суровые, что шнуруют ботинки стальной арматурой.
Поручил Куверу продумать, какие производства, на которых потребуются женские руки, тут можно организовать и сообщить об этом своей начальнице.
По мере возможностей Уля всё же подлечила рабынь. Хотя ей пришлось разрываться между излечением рабынь и излечением пытаемых стражников и бандитов.
«Хорошая мысля приходит опосля», – детская присказка была тут к месту. Отправляясь в Рудный, Нечай не додумался, а Олег ему не подсказал захватить специалистов палача Нурия.
Это только человеку непосвящённому кажется, как и Олегу раньше так казалось, что добывать показания с помощью экспресс-методов допроса очень просто.
На самом деле сделать так, чтобы человек не потерял сознания, не умер во время такого допроса, было непросто. А пытать так, чтобы человек, оказавшийся невиновным, мог уйти из пыточных застенков на своих ногах без помощи лечебной магии, мог только Нурий и один из его самых талантливых учеников. А вот о них-то они и не вспомнили.
Поэтому-то Уле и приходилось много времени проводить в местной комендатуре и время от времени устранять последствия излишнего рвения дознавателей.
Олег представил, как расстроится Рита, когда он сообщит ей, что в сотрудничестве с наркоторговцами оказались замешаны и двое егерей. Не из тех, что были расквартированы в Рудном, а из взвода пограничников, нёсшего службу на перевале, отделявшем в этих местах Винор от Бирмана.
– Может, не будем ей ничего говорить? – спросила Уля, расстроенная за свою подругу. – Кроме Вокера, проводившего допрос того сержанта, и нас с Нечаем никто об этом не знает. Прибьём по-тихому и всё. Ритку жалко, она так своими орлами и орлицами гордится. Шерез ей потом жизни не даст, изведёт сарказмом, ты же его знаешь.
– Посмотрим, – Олег пока сам не решил, стоит ли говорить об этом Рите. – Пошли на границу двух своих ниндзя к начальнику заставы, дай им жетон, пусть лейтенанту всё объяснят и устроят несчастный случай этим продажным шкурам. Лейтенант пусть пока никого из своих бойцов в это не посвящает. Ниндзя пусть сошлются на мой личный приказ.
На третий день Олег на одном из кораблей проплыл вниз по Псте, вдоль гор Винорского кряжа,