Лабрис. Глеб Леонидович Кащеев
кукла, которую никто не хочет замечать. А здесь – своя. Меня понимают, жалеют и хотят помочь.
Они почувствовали мою грусть и поняли. Говорить слова было необязательно. Никки снова спел, что я потеряла свою стаю и теперь живу среди этих странных двухвостых, которые не понимают ни меня, ни дельфинов, и вновь позвал в глубину. Он рассказывал, что только там настоящая радость. И там так много семей, что я точно найду свою.
Тяжело вздохнула и похлопала его по плавнику. Мою потерю точно не найти посреди моря. Вода – моя стихия, это точно. Вон и эти, с лукавыми мордочками, приняли за свою. Это значило, что я, скорее всего, не на Земле. Здесь по суше ходят рептилоиды, а в океане обитают говорящие дельфины. Конечно, я точно не помнила, но почему-то была уверена, что в моем родном мире люди их не понимают.
Никки опять подставил под руку плавник. Я наконец поняла, покрепче обняла его, и мы помчались! Брызги били в лицо, и я с трудом могла вдохнуть, но все равно это был чистый восторг. Дельфин перевернулся на спину, я схватилась сразу за оба плавника и приникла к теплой коже. Никки нырнул вместе со мной и неожиданно выпрыгнул из воды. Мы вместе сделали сальто в воздухе и аккуратно вошли в воду – удара я почти не почувствовала. На проплывающем вдали катере люди чуть не свешивались за борт, показывая в нашу сторону пальцем. Интересно, что они видят? Двух резвящихся дельфинов или же и русалку вместе с ними?
Никки хотел меня развеселить. Он пел, что нельзя же быть такой невыносимо грустной. Вскоре это ему удалось. Я смеялась и визжала, как маленькая девчонка. Мы гоняли по бухте, брызгались друг в друга, ныряли настолько глубоко, насколько у меня хватало дыхания, и даже вместе охотились на медленных и неуклюжих рыб. Он учил меня плавать. Даже не знаю как, но от образов, которые он посылал в мою голову, мышцы сами двигались как надо. Тело изгибалось так, как привыкли плавать дельфины. Я уже могла двигаться под водой, даже не шевеля руками!
Очнулась, только когда солнце перевалило зенит и начало сползать к темным, покрытым лесом горам. Я хотела же город сегодня посмотреть! Похлопала дельфина по боку и попросила отвезти к берегу. На сегодня хватит.
Как сошла на сушу, помахала им рукой.
– До завтра! – крикнула, стараясь передать им радость от встречи и ожидание следующей. Мне показалось, что они поняли.
Чуть обсохла на солнце, надела платье, вышла на неширокое шоссе и потопала в ту сторону, где на склоне горы было рассыпано множество домов.
С противоположной от моря стороны дорога ограничивалась почти вертикальными светло-бежевыми скалами, с которых на старый асфальт постоянно осыпались мелкие желтоватые камешки. Раздавленные в пыль колесами машин, они окрашивали всю дорогу в непривычный бежево-желтый цвет. Прямо дорога из желтого кирпича. Вот только в какой такой изумрудный город она меня приведет и будет ли там Великий Гудвин, который сможет вернуть меня назад к маме?
Редкие домики пригорода постепенно слились в один ряд, а от шоссе появились ответвления вверх. Скорее всего я уже шла по городу. Шлепала по пустым улицам, разглядывая редких,