США и мировой порядок. Владимир Алексеевич Колганов
Збиг, вы согласны?
Бжезинский: Да.
На самом деле проблема не в нетерпимости людей, а в нежелании или неспособности политиков договариваться на взаимоприемлемых условиях. Сильному государству такие переговоры ни к чему – оно стремится взять под свой контроль относительно слабые страны, используя экономические санкции и вооружённое вмешательство. Если не удаётся использовать ООН для достижения этих целей, эта организация становится помехой.
Вот и американский политолог Генри Киссинджер, который занимал пост советника по национальной безопасности в администрации президента Ричарда Никсона, в своей книге «Мировой порядок» (The World Order), опубликованной в 2014 году, сетует по поводу трудностей установления мира и согласия в нашем мире:
«"Международное сообщество", к которому сегодня взывают, возможно, более настойчиво, чем в любую другую эпоху, не в состоянии согласовать – или хотя бы договориться – об однозначном и непротиворечивом комплексе целей, методов и ограничений. <…> Мы живём в исторический период, когда налицо упорная, временами почти отчаянная погоня за ускользающей от общего понимания концепцией мирового порядка».
Увы, вопреки желанию большинства жителей планеты, сильные мира сего находят всё новые способы укрепления своего господства. Один из принципов управления людьми и целыми государствами хорошо известен – divide et impera, то есть «разделяй и властвуй». Логика этого принципа проста – нужно использовать противоречия между объектами управления, препятствовать их консолидации, добиваться распада добровольных объединений, тогда и людьми, и государствами гораздо легче управлять. Распад Югославии и СССР – примеры реализации этого принципа. Но вот беда – чем больше в мире государств, тем всё труднее ими управлять. Так что же делать?
Тут следует иметь в виду, что в переводе с английского слово «state» означает «государство», хотя иногда оно переводится как «штат». Государство может быть зависимым и независимым. Скажем, Алабама имеет собственную конституцию, парламент, у неё есть право выйти из состава Соединённых Штатов, однако военная, внешнеполитическая и денежная сферы находятся в ведении федерального правительства. Алабама по существу является государством, зависящим от тех, кто решает за него, с кем воевать, а с кем дружить, и какое количество долларов следует напечатать, чтобы обеспечить стабильное развитие американской экономики. Аналогичную ситуацию можно представить себе и за пределами Соединённых Штатов. К примеру, Германия – государство с развитой экономикой, член ООН, однако наиболее важные внешнеполитические решения правительство Германии принимает с учётом интересов своего заокеанского партнёра. Поэтому вполне логично было бы считать Германию ещё одним штатом (государством), находящимся под управлением Вашингтона, однако имеющим более широкие полномочия, чем та же Алабама. Но если экономически сильная Германия оказалась в подобном положении, нет никаких сомнений, что большинство других членов ООН