Вендари. Книга третья. Виталий Вавикин
но и тогда не остановится. Вот только боли не станет больше. У боли есть своя граница.
Эрбэнус отключил целительную иллюминацию, свернулся калачиком и закрыл глаза. Повреждения затягивались, но голод и похоть не возвращались. Эрбэнус уснул. Во сне он увидел могилу Эмилиана и пришедшую к нему Габриэлу. Она говорила с установленной на могиле статуей, похожей на Первенца, и статуя отвечала ей, разлепляя гранитные губы. Эрбэнус пытался разобрать, о чем они говорят, но до него долетали лишь обрывки, разрозненные слова. Он попытался подойти ближе, но понял, что и сам превратился в статую, установленную на его могиле. Эрбэнус не испугался факта своей смерти, он лишь хотел знать, удалось ему или нет подарить Габриэле вечность, убедить ее использовать кровь плененного вендари? Да и пленил ли он вендари? А если пленил, то как? Затем он увидел, как Габриэла обернулась – старая, морщинистая, доживающая свои последние дни, и понял, что она пришла сюда, чтобы попрощаться с Первенцем. И это значило, что его планы провалились.
Эрбэнус проснулся, вскочил с кровати. Его тело исцелилось, но он уже и не помнил о добровольной экзекуции. Не помнил он и о поручении встретиться с работодателями Накамуры и внушить им, что доктор был вынужден отбыть в Токио на пару месяцев. Все это было уже неважно. Все это сожрали черви сомнения, вложенные в сознание Эрбэнуса его другом. Осталась лишь первоочередная цель – найти вендари, пленить вендари, доставить вендари в Наследие и убедить Габриэлу использовать кровь пленника, чтобы продлить свою жизнь.
Эрбэнус связался с искателями Наследия, соврав, что Габриэла поручила ему проверить их работу. Ничего странного в этом не было – дети Наследия оступались и прежде, до Илира. Правда, прежде никто не заходил так далеко и уж тем более не возвращался в Наследие. Они просто сходили с ума. Голод становился всем. Попытки размножения были крайне редки, да и то их упреждали на стадии зародыша. Искатели связывались с охотниками, и те подчищали за Наследием так же кардинально, как и в случаях с дикой порослью. В детстве Эрбэнус мечтал стать охотником, затем, после череды проступков, думал, что станет охранником Наследия, потом наставник рассказал ему об искателях, но в итоге Эрбэнус так и остался чем-то средним, неопределенным, исполняя не столько прямые функции искателя – поиски дикой поросли, сколько особые поручения Наследия. Одним из таких поручений были поиски врача для Клео. До этого Эрбэнус вел переговоры с группой лиц, которым следовало стать новыми спонсорами «Зеленого мира» – ширмы Наследия. Выходило, что наставник в молодости был прав, сказав, что Наследие ценит своих детей, имеющих собственные взгляды и готовых действовать самостоятельно. Так что пара побегов, совершенных Эрбэнусом, помогла ему занять обособленное место в иерархии Наследия, а то, что он планировал сделать сейчас, обещало сделать его частью нового мира, поставив чуть ли не на одну ступень с Эмилианом и Габриэлой.
Думая об этом, Эрбэнус не чувствовал гордыни. Он просто делал то,