Правоотношения, возникающие из договоров лизинга и купли-продажи объекта лизинга. Ирина Сахарова
регулирующие традиционный договор аренды, нуждаются в адаптации к самостоятельным трехсторонним отношениям, возникающим из сделки финансового лизинга. В результате такой адаптации в ГК создана конструкция договора финансовой аренды (лизинга) как разновидности договора аренды»[229].
Попытаемся оценить приведенные доводы на предмет их достаточности для аргументации заявленной позиции, предложив наши контраргументы.
1. Довод о недопустимости признания самостоятельности договора лизинга как противоречащей Гражданскому кодексу РФ, в котором данный договор уже урегулирован определенным образом, представляется нам не вполне понятным. В этой связи уместно вспомнить рассуждения В. И. Синайского о плюсах и минусах кодификации[230]. Замечая, что «кодификация кладет пределы развитию права», автор, ссылаясь на Иосифа Унгера, поясняет: «с изданием кодекса юридическая мысль понижается, направляясь в сторону комментирования нового законодательства. Если юристы, которые работали до издания кодекса, подходят к нему… с пониманием относительности кодекса, то юристы, прошедшие школу кодекса, видят в нем «альфу и омегу юриспруденции»[231]. Совершенно очевидно, что научные исследования в области гражданского права проводятся по самым различным вопросам вне зависимости от того, урегулированы ли эти вопросы в законодательстве. Любой научный анализ действительно должен, так или иначе, «основываться» на системе действующего правового регулирования и, безусловно, ее «учитывать». Но это совершенно не означает, что результатом такого анализа не может быть вывод о тех или иных недостатках такого регулирования. Более того, значительная часть исследований действующих правовых норм как раз направлена на выявление этих недостатков. Без такого научного поиска сложно представить как развитие теории гражданского права, так и совершенствование гражданского законодательства. В истории российской цивилистики имеется немало примеров того, как те или иные новые договоры вначале рассматривались как смешанные договоры или как особые разновидности уже существующих договоров и регулировались в таком качестве, однако впоследствии в результате научного анализа были квалифицированы как договоры sui generis и получили соответствующее законодательное закрепление[232].
2. Представляется ошибочным утверждение о том, что признание договора лизинга самостоятельным типом договоров основано на признании его многосторонней сделкой. Анализ доступной нам юридической литературы свидетельствует об обратном: большинство авторов, рассматривающих договор лизинга как договор sui generis, считают его двусторонней сделкой[233], а те, кто придерживаются мнения о «многостороннем характере» договора лизинга, не используют это мнение в качестве единственного или решающего аргумента в обосновании самостоятельности этого договора[234]. Тот факт, что договор лизинга является двусторонней сделкой, на наш взгляд, не является и не может являться безусловным подтверждением правильности его квалификации
Гражданское право: учебник: в 2 т. Т. II. Полутом 1 / В. В. Витрянский [и др.]; Отв. ред. Е. А. Суханов. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: БЕК, 2002. – С. 410 (автор главы – В. С. Ем).
См.: Синайский В. И. Русское гражданское право. Выпуск 1. Общая часть. Вещное право. Авторское право. Киев: Прогресс, 1917. – С. 12–13.
См.: Синайский В. И. Русское гражданское право. Выпуск 1. Общая часть. Вещное право. Авторское право. Киев: Прогресс, 1917. – С. 12.
Так, в ГК РСФСР 1964 г. договор купли-продажи жилого дома с условием пожизненного содержания продавца (ст. 253, 254) рассматривался как вид договора купли-продажи. В действующем ГК РФ договор ренты и пожизненного содержания с иждивением (гл. 33) квалифицирован как самостоятельный тип договоров.
См., например: Зинченко С., Галов В. Финансовый лизинг и его договорная форма. – С. 113–122; Щетинина И. В. Указ. соч. – С. 7–8.
См., например: Решетник И. А. Гражданско-правовое регулирование лизинга в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. – С. 122–128.