Вундервафля. Олег Дивов
отдал ему винтовку. Механик извлек затвор, кинул его в реку и вернул «маузер» оторопевшему парню.
– А то мало ли, – непонятно объяснил он.
– Вы… – начал Циммер, краснея.
– Щас в морду, – очень понятно на этот раз объяснил механик.
Циммер огляделся. Никто из отделения не собирался его защищать. Он всем давно надоел со своим Оружием Возмездия. Тут дураков кроме него не было.
– Значит, так, молодые люди, – сказал учитель. – Вы меня знаете, ну, некоторые из вас точно. Я не хочу тут проповедовать и разводить философию. Я объясню положение в двух словах. Бородатые будут здесь очень скоро. И они не станут с нами церемониться. Если мы решим отбиваться, нас расстреляют из танков или накроют с того берега минометами. Если мы поднимем лапки кверху, нас все равно пристрелят, к сожалению. У бородатых нет времени с нами возиться, они спешат продвинуться вперед насколько можно, занять побольше нашей территории. Они прихлопнут нас, просто чтобы мы не болтались у них в тылу. Мы покойники в любом случае, если останемся здесь. Есть только один шанс – бросить все и уходить навстречу американцам.
– Измена! – заорал Циммер, и механик дал-таки ему в морду.
– Сейчас измена – погубить себя, – сказал учитель, глядя, как Циммер ползает на карачках, собирая зубы. – Ради Германии вы обязаны выжить. Вам заново поднимать нашу родину из праха. Бородатые не задержатся тут надолго, они заберут все, что им понравится, и уйдут восвояси. Они всегда так делают, я ведь историк, я знаю. А мы останемся в разоренной стране. Вас ждет впереди очень много работы. Вы нужны Германии живыми. Все ясно? Хорошо. Помоги мне, Йохан.
Они с механиком подхватили на руки пулемет и швырнули его далеко в реку.
– Жалко, – сказал механик.
– Да, отличная вещь, – сказал учитель. – Ничего, потом вернемся – достанем. Американцы нас долго не промурыжат, зачем мы им нужны… Мальчики, бросайте оружие. Сейчас оружие – это ваша смерть. Бросайте – и побежали.
И они побежали.
Самое страшное, что запомнил из войны Саша Рау, это были не бомбежки и не артиллерийский обстрел, под который он в следующие дни попадал несколько раз. И даже не чавкающий звук, с которым пуля бьет твоего товарища. Нет, самое страшное – это был берег следующей реки, до которой ему посчастливилось дойти живым. За рекой стояли американцы, надо только добраться до них и поднять руки, и твоя война окончена.
Шел дождь. Поверх реки стреляли. Берег был серый и шевелился. Это ползли вниз, к холодной воде, люди в серых шинелях.
Всю последующую жизнь Саше будет сниться эта серая волна.
Он вернулся домой через месяц. Перед домом стоял грузовик, русские солдаты носили в него тюки и чемоданы. Вот как это выглядит, значит, – когда забирают что понравится. Саша до боли сжал кулаки и пожалел, что у него сейчас нет пулемета, да хотя бы винтовки. Но тут из дома вышел отец, а с ним двое в синих мундирах.
– Здравствуй, сынок, – сказал отец. – Ты вовремя. Мы едем в Россию.
Вот как это выглядело на самом деле –