Криминальные кланы. Екатерина Останина
в среде «людей чести» распространяются с непостижимой быстротой. Буквально через полчаса после убийства Сокола его заместитель и ближайший друг Джироламо Терези уже получил известие о смерти хозяина. Надо было срочно отправляться выразить соболезнования семье покойного, день рождения которого он только что праздновал. «Ужасное чувство», – думал Терези. Мало того, что он сам испытывал невыразимую боль от потери друга, да еще в такой день, но теперь следовало вновь ехать к его родственникам. Наверное, они все уже облачились в черное, как того требовал обычай. Терези представил себе вдову Бонтате с покрасневшими от слез глазами, братьев, едва сдерживающих рыдания, многочисленных друзей, стоящих, опустив головы. Что им сказать, как описать свои чувства? Кажется, он впервые был растерян как никогда в жизни.
Подобные мысли обуревали Терези, пока он подъезжал к дому, где полтора часа назад проходила вечеринка. Он вспомнил последний прощальный взгляд Сокола, брошенный им на присутствующих. Сколько в нем было тоски и безнадежности. «А ведь он все знал, – внезапно подумал Терези. – Нет, не знал, конечно, но догадывался».
Однако дом поразил его необычайной тишиной. В полном одиночестве он поднялся по ступеням. Нет, его не встретила вдова в черном, никто не плакал, нигде не видно было ни одного человека: ни друзей, ни товарищей по оружию. Шокированный Терези понял, что люди Бонтате смертельно испуганы. Они попрятались как можно дальше, видимо, предполагая, что убийством князя Виллаграция эта история не закончится, но как быстро последует продолжение, никто не знал.
Терези медленно прошел в комнату, где уже стоял гроб с телом погибшего. Рядом с Соколом стоял только один человек. «Кориолан», – подумал Терези. Да, этим единственным посетителем был Сальваторе Конторно, прозванный местными жителями Лесным Кориоланом. Конторно, один из последних друзей Сокола, остался верен ему до конца. Он пришел проститься с ним, несмотря на то что сам мог подвергнуться нападению убийц. И, кроме того, он находился в розыске. Что поделать, среди «людей чести» не найдешь человека без греха («Впрочем, как и среди прочих», – философски подумал Терези). Он знал, что за Кориоланом водилось множество грешков: тот, кажется, приторговывал героином и не брезговал похищением людей, хотя похищал не любых, а лишь каких-то предпринимателей. Местное население, в основном обитатели нищих кварталов, были уверены, что Кориолан им не опасен, а потому откровенно уважали и любили его. Видимо, он представлялся им чем-то вроде легендарного Робина Гуда, защитника всех обездоленных от зарвавшихся богатеев.
Кориолан заговорил первым. «Я не мог прийти на день рождения Стефано, – сказал он, словно оправдываясь. – Я боялся, что „сбиры“ начнут терзать Сокола, а его и Папа уже измучил до предела. Не хотел доставлять лишнюю неприятность. Я поздравил его тайно, накануне, и он еще ответил мне: “Плохая примета”… Я не прощу его смерти и выясню, кто за этим стоит. Если его люди не хотят вести себя подобающим образом, то я