Исповедь свекрови, или Урок Парацельса. Вера Колочкова
про себя – видали мы ваши плебейские грядки с морковкой! Мы ж не такие, мы желаем свежий воздух к интеллигентской лености присовокупить, чтобы как в старые добрые времена…
Да, тетки разные. Но взгляд в окно у всех одинаковый, задумчиво пронзительный, направленный внутрь себя, в накопленную и грустно невостребованную мудрость прожитых женских лет. Взгляд одиночества, в общем. Да, да, именно одиночества. Не обязательно реально имеющегося, скорее внутренне фатально сложившегося. Потому что каждый приходит к старости под руку с одиночеством. А что делать? Так положено. Человек рожается в одиночестве и умирает в одиночестве. А пляски акушерок в роддоме и плачущих родственников у одра – это всего лишь зрительный зал, отделенный от самого процесса светом рампы.
Фу ты, да что такое? Почему ее сегодня на грустное тянет? Хотя почему же грустное? Отнюдь не грустное. Философское, скорее. Если еще раз пробежать взглядом по женским лицам… Все, все по сути одинаковые. На всех читается калька-судьба, безмятежно-счастливых нет и в помине. Одиночество, проблемы с выросшими детьми, безденежье-безмужье… Да и «мужье» тоже выражение лица не шибко меняет. Некоторые тетки, бывает, очень любят обряжать свое одиночество в одежды счастливого замужества, да только получается еще жальче. Потому что природу не обманешь. Потому что старость – это честный союз с одиночеством. Чем выше годами к небу, тем больше сужается круг…
Хотя вдвоем идти к духовному одиночеству все же легче, кто спорит. Даже в физическом смысле не так страшно – это относительно пресловутого стакана воды. От детей-то водички фиг дождешься, чего уж… Да, вдвоем легче, но не всякому такое счастье удается. Вернее, не всякой. Потому что тетки дольше живут. Тянут свое одиночество годами, как воз… Кому легче, кому тяжелее. Исходя из той вариации, как это одиночество в свое время образовалось. Например, вдовы. У них лица, как правило, исполнены величайшим достоинством, чуть надменные, гордо-скорбные. А у тех, которым стать вдовами не повезло (прости, господи, за кощунство!), которые обыкновенные брошенки, те несут свои постаревшие лица немного стыдливо, немного с заискиванием, с припыленностью-примятостью, как забытое старое пальто на антресолях… Взять хотя бы вон ту тетку, пристроившую в ногах огромный рюкзак. Сидит, улыбается. Зачем улыбается, кому? На всякий случай, в пространство, вдруг пригодится? Извините, что я тут с вами в одной электричке еду? Да уж… Хотя, по сути, это всего лишь оттенки…
Хм. Оттенки. Вспомнила и сразу заулыбалась невольно. Слово-то какое нынче модно-громкое стало. Раньше было просто слово, а теперь его и в мыслях произнести опасаешься. Да уж, было дело, нарвалась на эти «оттенки», прихватила ненароком у невестки Арины книжицу почитать в дорогу… Думала, детектив. Или обыкновенный бульварный романчик. Арина ж ее не предупредила, усмехнулась только. От нее, от Арины, лишнего словца не дождешься. Бука, она и есть бука, все молчком да с недовольным лицом… Вот и про книжицу – ни полслова. Только головой мотнула – ага, мол, возьмите, почитайте в дороге, дорогая свекровь Александра Борисовна… Ну, она и открыла книжицу в автобусе, как