Привычка думать. Ник Тик
это, и он научился доверять своей интуиции.
Спустя несколько минут напряженнейших усилий он даже уловил, как из микроскопических пор на лбу и спине выделялись маленькие капли пота начиная свое скоростное ралли по коже. Затем раздался звук шагов и одна из дверей холодильника открылась. Харт моргнул, тело чуть содрогнулось, словно его ударило статическим электричеством, с необычайной осторожностью он приоткрыл рот и едва слышно, протяжно, выдохнул весь воздух из легких. Он бросил мельком взгляд на парковку – ну да – паренек, довольно улыбаясь, как только умеют улыбаться молодые люди, находящиеся под влиянием химии влюбленности, шагал прочь с парковки, чуть ли не махая пакетом со стеклянными бутылками так, словно там лежала одежда. Стекло в машине пастора поднялось, скрыв за тонировкой всё что происходило внутри. Он вновь сменил вкладку на камеры наблюдения и увидел, как пастор продолжает разглядывать витрины и изучать ценники. Спустя минут десять Пастор подошел к прилавку и выгрузил из корзины продукты. Расплатившись и как всегда вежливо перекинувшись парой обыденных предложений, он вышел на улицу.
Солнце ярко светило, день был безоблачный, бесконечное пространство неба заливало мягкими тонами синего. На улице раздавались крики детей, бегающих по просторной стоянке, по сути, соединяющей 3 дома: магазин Харта, который он выкупил, вернувшись со службы и осев на гражданке, в спокойном, как ему тогда, казалось, месте. Дом семьи Сукудзи, стоявший по середине и огражденный отдельным забором. Приятное матово-белое с черным, трехэтажное строение, всегда в идеальном состоянии, с чистыми вымытыми окнами, небольшим бонсай садом и принадлежавшую этой же семье гостиницу на дальнем краю улицы. Парковка перед ней, имевшая собственные въездные пункты со шлагбаумами и охраной, всегда была забита кучей автомобилей и постояльцы с деловым видом, выходившие на парадный вход, чтобы попросить подогнать им машину стояли, под широким стеклянным навесом, болтая по связи и дымя сигаретами. На асфальте перед магазином, уже, как всегда, россыпью появлялись нарисованные мелом схематичные изображения людей: женщины с треугольными телами, мужчины с квадратными телами. То тут то там проскакивали сердечки, цветочки, цифры от 1 до 20, рычащие динозавры, ракеты, взмывающие в воздух и роботы, стреляющие лазерными лучами в астероиды, длинные поезда, состоящие из вагонов всех цветов и геометрических форм, корявый английский алфавит и японская иероглифика с пропущенными черточками. Семья Сукудзи сдавала первый этаж своего дома под частный центр дошкольного обучения и ребетня иногда вываливала во двор, разрисовывая всё, до чего могли дотянуться. Делать это они должны были строго на территории своего центра, но ассистентки учителей, которым видимо платили не так уж и много, без лишних эмоций шли в магазин, чтобы купить что-нибудь перекусить или насладиться фруктовыми компотами, которые Харт специально возил из другой части Района, потому что они нравились ему самому,