Батальон смерти. Мария Бочкарева
Крафта.
К утру я была в полном изнеможении. Когда друзья спросили о результатах моего разговора с губернатором, я сказала, что он отказал мне в просьбе. В подавленном настроении направилась я в тюрьму повидать Яшу. Он сразу заметил мой потупленный взгляд и спросил о причине.
– Видела губернатора, – мрачно сказала я, – и он не хочет изменить твое место ссылки.
Яша вспыхнул:
– Ты обращалась к губернатору, а? Ведь он еще никогда не отказывал женщинам в подобных просьбах. Так многие говорят. Он добрейший человек. Надзиратель только что сообщил мне, что губернатор давно хотел открыть первоклассную мясную лавку в городе, и он ни за что не отпустит нас, если мы хорошо его попросим. А я слышал, что ты не очень хорошо просила. Ты хочешь от меня отделаться, да? Хочешь, чтобы меня сослали в Колымск подыхать, а сама останешься здесь одна и заведешь себе другого мужика.
Яшины слова глубоко ранили меня. Он и всегда был очень ревнив, а тяготы тюрьмы и трудного переезда сделали его еще более раздражительным. Кроме того, было ясно, что кто-то из губернской управы намекнул ему, что я, мол, недостаточно старалась защитить его интересы. Сказать Яше правду – значит не миновать нам Колымска, а так вопреки всему еще сохранялась какая-то надежда.
– Яша, – взмолилась я, – ну как ты можешь говорить такое обо мне? Ты же знаешь, как я тебя люблю, и коли ты поедешь в Колымск, то и я поеду с тобой. Я была у губернатора и умоляла его.
– Тогда ступай еще раз. Повались перед ним на колени и проси еще сильнее. Ведь говорят же, что он такой добрый, что, конечно, помилосердствует. В противном случае мы погибли. Подумай, куда нас повезут! Это же страна без солнца, селение из трех-четырех халуп, разбросанных друг от друга на десять – пятнадцать верст. Вот что такое Колымск. Ни лошадей, ни промыслов, ни торговли! Край, в котором нельзя жить человеку. Иди, взмолись перед губернатором, и он, наверно, пожалеет нас.
Я смотрела на Яшу, и сердце мое наполнялось жалостью и мукой. Ему было всего двадцать семь, но у него уже начинали седеть волосы. Он выглядел бледным и истощенным. И я не смогла сдержать душивших меня рыданий. Яшу это растрогало, и, нежно обняв меня, он стал извиняться за свои дурные слова, заверять в своей преданности и благодарить за поддержку в трудные моменты. Я ушла от него, дав согласие, что снова пойду на прием к губернатору.
«Идти или не идти?» – эта мысль жестоко мучила меня после свидания с Яшей.
Я узнала, что за губернатором установилась репутация развратника. Он женился на дочери высокопоставленного чиновника ради карьеры, а она была горбунья и большую часть времени проводила за границей. Набравшись храбрости, я вновь отправилась к губернатору, надеясь все же добиться отчаянной мольбой снисхождения для Яши. Когда я вошла в канцелярию, то заметила, как служащие многозначительно подмигивают друг другу. Я едва стояла на ногах и вся дрожала в ожидании встречи с губернатором. Когда меня пригласили в кабинет, он поднялся с кресла, благожелательно