Такие разные. Чувствуя тебя. Novela
бормочет в мои волосы любимый.
– Думаю, это понравится тебе еще больше, – захватывая его губы своими, выдыхаю я.
Я не собиралась целовать его так, чтобы тут же захотелось запереться в спальне. Надолго. Пока, во всяком случае. Но мне так не хватало его всю эту неделю, и я хотела его. Безумно хотела. И выпитое вино лишь подстегивало мое желание.
Но раздавшийся позади кашель Норы возвращает нас на землю.
– Боже, вы двое – это нечто, – ворчит она, подобрав пакет с едой, оброненный Тайлером.
– Прости, – прошу я, пряча смущение на груди любимого.
– Я уже привыкла. – Нора относит пакет на кухню и достает белые коробочки. – Но вашим соседям повезло, что здесь не тонкие стены.
Мы с Тайлером переглядываемся, сдерживая смешки. Нора ошибается, если считает, что каждую свободную минуту мы проводит в кровати. Или на столе. Или в ванной. Или на полу.
Ладно, только некоторые из этих мест еще остались нами не опробованы.
Есть много вещей, которые мы любим делать вместе, при этом не раздеваясь.
Но где-то она конечно права. Первое время, когда мы только сошлись после болезненного разрыва, мы использовали любую возможность для секса. Иногда, чтобы избежать разговоров, которые могли причинить муки, или не думать о том, что стало причиной нашего разрыва.
А иногда это было подавление страха, что у нас мало времени вместе. Что вот-вот случится нечто, что вновь разлучит нас. Очередной удар, перед которым надо насытиться друг другом. Но это то, что никогда не будет возможным.
Думаю, Тайлер чувствует так же. Хотя мы стараемся не говорить об этом.
– Я подумал, что вы толком ничего не ели, так что налетайте, – говорит Тайлер, мягко подтолкнув меня в сторону кухни.
Мы с удовольствием приступаем к цыпленку кунг-пао, лапше и яичным рулетам. Пока мы едим, Тайлер рассказывает нам, как прошли его занятия. Его голос полон удовольствия и восторга, его глаза горят, когда он говорит, и в какой-то момент мне едва удается сдержать слезы.
Он в своей стихии: это то, что дополняет его, делает целостным. И я понимаю его, потому что чувствую себя так же, когда танцую.
После ужина мы недолго смотрим телевизор, а потом Нора зевает и, желая нам спокойной ночи, уходит спать в гостевую комнату.
Я все еще охмелевшая от вина, и Тайлер ведет меня в ванную, где сажает на стойку умывальника и, смочив ватный диск тоником, принимается снимать мой макияж.
Не то, чтобы я сама не могла сделать этого, но я безумно любила, когда Тайлер делал это для меня.
Я закрываю глаза, пока осторожными, мягкими движениями он проводит диском по моим векам и ресницам. Его грудь под футболкой плавно поднимается и опадает, а дыхание ровное и глубокое.
Очевидно, я настолько погружаюсь в блаженство, что не замечаю, как издаю удовлетворенный стон. Но смешок Тайлера возвращает меня к реальности.
– Нравится?
– Очень. Ты же знаешь.
– Будут еще какие-то пожелания?
Внезапно тон его голоса меняется: становится ниже, интимней.