Дети моря. Зоя Ласкина
Слышишь? – прошептала она.
– Да, – так же тихо ответил Джек. – Невероятно! Твой сон начинает сбываться… А ты не помнишь, что было дальше?
– Нет, – огорченно призналась Дженни. – Я хотела подойти поближе, чтобы узнать, кто поет, и проснулась.
– Но сейчас-то мы не спим! – возразил брат. – И у нас есть возможность это выяснить. Мне кажется, дорогая сестричка, что начинается что-то необыкновенное. Идем туда, только очень тихо.
Осторожно, держась за руки, близнецы стали спускаться по узкой тропинке. Обоим казалось, что они попали в сказку, что все это лишь обман слуха. Но они действительно слышали пение. Трудно было даже представить, что на свете вообще может существовать голос такой невероятной чистоты. Он очаровывал, манил, хотя была в нем затаенная печаль, словно в этой песне воплотилась мировая скорбь, которую невозможно утолить.
Оказавшись на песчаном пляже, Джек и Дженни огляделись. Рядом с ними с шумом бились о берег волны, высоко в голубом небе кричали чайки, но голос слышался теперь совершенно явственно откуда-то справа, из-за нагромождения гигантских валунов. И – самое невероятное – брат с сестрой теперь понимали, о чем поет неведомый голос:
Взошло над морем солнце, как тогда,
Когда мы были вместе, мой любимый,
Его лучи в прозрачной глади отразились,
И чайки снова кружат над водой;
Но я одна – тебя со мною нет,
В разлуке мы давно, любовь моя…
Такая тоска звучала в этой песне, что у Дженни на глаза навернулись слезы, и даже Джек подозрительно заморгал, но быстро овладел собой. Бесшумно близнецы направились к груде валунов. Камни лежали в беспорядке, но карабкаться по ним оказалось довольно легко, и вскоре Джек и Дженни осторожно выглянули из-за самого верхнего обломка. И едва сдержали возгласы изумления.
Да и было чему удивляться! Перед ними расстилался песчаный пляж, и волны лизали его кромку, усыпанную камнями разной формы и размера. И на одном из них, лицом к морю, сидела русалка! Она расчесывала свои длинные волосы сверкающим гребнем и пела.
Как трудно мне надеяться и ждать,
Когда я знаю, что ты скрылся навсегда!..
Пусть мне расскажет о тебе волна,
Которая о берег с шумом бьется,
Пусть чайка мне расскажет о тебе,
Стремительно летя над пенным морем,
Пусть солнца луч, коснувшийся воды,
Напомнит о тебе, любовь моя…
Волосы у русалки были того нежно-голубого цвета, каким бывает небо ранним утром, когда ночь уже подошла к концу, а солнце еще не взошло. На плечах у нее лежала полупрозрачная накидка, утренним туманом окутывавшая ее стройный стан. Вместо ног у морской девы был серебристо-зеленый рыбий хвост. Блестящие чешуйки переливались на солнце всеми цветами радуги, словно драгоценные камни. Русалка казалась сотканной из лунных лучей и морской пены, ожившей волной, принявшей облик девушки, песней морского прибоя…
– Господи…