Сказки бабушки Прасковьи. Елена Дмитриевна Фетисова
вон, глядите, – завопила ребятня за забором, – Василек, опять с мурашами балакает!
– А ну, брысь, малявки! – почти, по-настоящему, грозно сдвинул брови Егор, и голопузая малышня тут же разбежалась. – Ты и муравьиный язык понимаешь? – улыбнулся он, обращаясь уже к девушке, и присел рядом.
Василиса засмущалась, щеки ее зарделись, девушка опустила глаза.
– Вот, и ты меня не нормальной считаешь…
– О чем же муравьиный народ сплетничает? – вместо ответа, продолжая улыбаться, спросил Егор.
– Некогда ему сплетничать. Муравьи – народ трудолюбивый, – серьезно ответила девушка.
– Ишь ты, как…. Эх, Василек, Василек, ты и, правда, смешная. Говоришь, будто знаешь, наверняка.
Василиса резво поднялась и засмеялась:
– А, вот, та галка, – где-то в ветвях закричала птица, – На тебя ругается, что ты как и все, Фома не верующий!
Егор тоже встал и подхватил в свои огромные руки кружащееся среди солнечного дня хрупкое тело девушки:
– Верю, верю всякому зверю, а тебе Васильку немного погожу! – они оба засмеялись. Егор запутался в ее, не заплетенных светлых прядях волос. – Они у тебя лугом пахнут, – сказал парень, – Ромашками…
Василиса, воспользовавшись его замешательством, вырвалась из крепких рук и хитро посмотрела со стороны. Синие глаза ее, за что еще и прозвали девушку Васильком, прищурились, густые ресницы порхнули несколько раз. Девчонка уловила момент, неожиданно ущипнула Егора за щеку и со всех ног кинулась бежать прочь.
– Вот тебе, Егорка, большая горка! – заливисто хохоча на бегу закричала девушка.
– Ну, Василек, берегись! – и солнце светило, и небо было голубое, и счастье было рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Только, недолго длилось беззаботное время. Пришла беда в их края.
– Чужеземцы позарились на наши земли. Совсем скоро загорятся в огне соседние города и села. Недалеко время, когда и наше село горе накроет, – отец Егора встал из-за стола. – Настала пора защитить от надругательств врага нашу землицу!
Матрена кинулась на шею мужа.
– Ох! – вырвалось из ее груди.
– Я с тобой, отец! – вскочил рядом с ним Егорка.
– Нет, сынок, силен ты, но молод еще, – охладил его пыл отец. Одной силой врага не одолеешь, тут житейская мудрость нужна. Погоди, пробьет и твой час.
Ни один день и ни одну ночь сражались за землю русскую храбрые воины. Положили на поле боя тысячи своих голов и голов чужестранцев, была среди них и отцовская. Однако, враг, как полчище тараканов, неотступно двигался вперед.
– Хватит ждать! – сказал, однажды, Егор матери. – Зачем моя сила, если от нее нет никакого проку!
– Егорушка! – только, и выкрикнула Матрена.
Синие глаза Василька потемнели от слез. Они прощались на задворье.
– Эй, Василек, я ж тебя одной рукой поднимаю, – он подхватил и поднял девушку, будто пушинку высоко-высоко, но на этот раз она не засмеялась, не поколотила его, как обычно, –