Тот город. О. Кромер
чего это, Ярмошевская, помирать собралась? – спросил он, поднимаясь и отряхивая штаны. – Личное горе поставила выше нашей общей цели?
Вслед за Аржановым в комнату вошли два незнакомых парня и девушка, протиснулись две испуганных соседки.
Кто-то поставил чайник, кто-то достал из кармана сахар в крошечном кулёчке и полбулки хлеба, Осю заставили встать, умыться, выпить стакан сладкого кипятка.
– Значит так, Ярмошевская, – сказал Аржанов. – Мы тебя в беде не бросим, но и ты должна проявлять сознательность, а не киснуть, как капуста в чане. Иди к нам, на Путиловский, я за тебя походатайствую. Тебе шестнадцать есть уже, верно?
– Есть, – прошептала Ося.
– Короче, наша ячейка берёт над тобою шефство.
– Я же не комсомолка.
– Пока. Проявишь сознательность – рассмотрим вопрос.
Просидев два часа, надавав Осе кучу советов и оставив ей хлеб и сахар, они ушли. Соседки ушли ещё раньше. Ося вновь осталась одна, открыла ящик стола, достала маленький – duodecimo, как мать его называла – альбомчик, пронесённый матерью через все их приключения и невзгоды, посмотрела на склонившегося над больным дедушку, в белом халате, с закинутой за спину белой бородой, на мать с отцом в свадебных нарядах, на маленькую себя, сидящую на высоком деревянном стуле, в кружевном платье и с плюшевым зайцем под мышкой, и решила жить дальше.
При всей благодарности Аржанову и его комсомольской ячейке на Путиловский она не пошла, поступила в ленинградский художественно-педагогический техникум, известный в городе как Таврическое училище. Поиски универсального художественного языка, споры о тренировке зрительного нерва, башня Татлина26, эксперименты Малевича27 интересовали её куда больше, чем трактора и победа мировой революции. Жила она поначалу продажей материных вещей, потом техникумовские приятели пристроили её учеником художника на Ломоносовский фарфоровый завод. Деньги платили небольшие, но Осе много и не надо было.
На втором курсе техникума она попала в филоновскую компанию. Все её друзья занимались в МАИ, школе «Мастеров абстрактного искусства» под руководством Павла Филонова28. Филоновцы были фанатиками, подвижниками, о мастере говорили с придыханием, с ним нельзя было спорить, его нельзя было перебивать. Утверждали, что он гений, первооткрыватель и основоположник, что в аскетичной полупустой комнате в Доме литераторов прямо на глазах создаётся нечто необыкновенное, неслыханное.
Под Рождество Ося уговорила приятеля, и он привёл её к Филонову. Высокий худой человек с длинным лицом, напомнивший Осе Дон Кихота с гравюр Доре, стоял в центре комнаты. Вокруг стояло и сидело человек десять учеников.
Все молчали, благоговейно внимая учителю, он держал на далеко отставленной ладони карандашный набросок, объяснял, почему он плох.
– Это его рисунок? – шёпотом спросила Ося приятеля.
– Ну
Влади́мир Евгра́фович Та́тлин (1885—1953) – русский советский дизайнер и художник. Представитель русского авангарда, родоначальник конструктивизма. Проект Памятника III Интернационала (башня Татлина, 1920) стал одним из символов мирового авангарда и визитной карточкой конструктивизма.
Казими́р Мале́вич (1879 – 1935) – российский и советский художник-авангардист польского происхождения, педагог, теоретик искусства, философ. Основоположник супрематизма – одного из крупнейших направлений абстракционизма.
П. Н. Фило́нов (1883 – 1941) – российский и советский художник, поэт, один из лидеров русского авангарда; основатель, теоретик и практик аналитического искусства – направления живописи и графики начала XX века, оказавшего заметное влияние на многих художников и литераторов.