.
собирайся, мы не должны опоздать.
Я села у зеркала, чтобы собрать волосы, и тут только заметила клок седых волос у себя на голове. Вчера они были аккуратно зачёсаны назад, и поэтому я не заметила.
– В кого я превратилась? – выдохнула я, – всё тело в шрамах, так ещё теперь эти страшные глаза и седые волосы. Где ты, Катрин?
Я зачесала волосы в тугой пучок, сделав пробор на правую сторону.
– Вроде не очень заметно, – убеждала саму себя я.
В назначенное время мы спустились в столовую, куда подтягивались сонные родственники, которые остались после свадьбы у нас погостить.
– А вот и молодожёны, – послышался голос тётушки Евы, которая отличалась особой беспардонностью.
– Доброе утро, – улыбнулась я.
– Посмотрите на них, – продолжала она, – по их заспанным мордашкам можно понять, что они уснули только под утро.
– Вы, как всегда, правы, тётушка, – парировала я, – только мы оторваться друг от друга не могли, а вы с кем ночь провели?
– Катрин, Луи, – как всегда, вовремя вмешалась мама, – вы уже спустились, – сказала она, вставая между нами и тётушкой, – занимайте свои места. Как себя чувствуешь? – спросила она шёпотом, взяв меня за руку.
Я взглянула на её руку, потом на неё.
– Хорошо, – освободилась я, не привыкшая к ласке матери, – с чего вдруг такая забота?
– Просто захотелось спросить, – сказала она холоднее и, отвернувшись, пошла делать то, что она умела лучше всего: сглаживать острые углы.
– А я смотрю, не мне одному достаётся от тебя, – чуть слышно сказал Луи.
– Считал себя особенным?
– А разве нет?
– Я нетерпима к людям, которые лезут в мою жизнь своими неудобными разговорами, желая унизить меня или мою семью. Они думают, что…
– Я понял-понял, – перебил Луи.
Он отодвинул мне стул, помогая присесть, и сам занял место рядом. Рука по-прежнему болела, и я непроизвольно встряхивала ей, в надежде успокоить тремор.
– Что с рукой? – шепнул Луи, чуть наклонившись ко мне, заметив, что я держу её на коленке под столом.
– Слишком сильно пострадала в нашу брачную ночь… – многозначительно улыбнулась я.
– С чего бы это, ведь, кажется, я был с тобой максимально деликатен.
– Мне теперь тебя на полочку поставить и пылинки сдувать?
– Хотя бы добавить нежности в голосе, – улыбнулся муж. – А что не починишь? – кивнул он на руку, которую я держала под столом.
– Инструмента нет.
– Это сейчас шутка была, или тебе, правда, что-то надо?
– Не могу сосредоточиться и найти его.
– Видишь, – улыбнулся он, – я почти понимаю тебя. Поэтому ты не ешь?
– Знаете, месье Бланшар, не очень удобно держать в одной руке два столовых прибора одновременно.
– Знаю, мадам Бланшар.
Я резко взглянула на Луи, от такого обращения мне стало не по себе. Муж смотрел на меня довольно улыбаясь.
– Да