Залавруга, или Все фантазии воплощаются в жизнь… Повесть. Сергей Валентинович Щуковский
ещё около полутора километров. Здесь двигались не спеша, наслаждаясь смоляным воздухом хвойного леса, который смешивался с запахом различных трав, создавая необыкновенный аромат, который не хотелось перебивать запахом средства от гнуса, поэтому, отгоняя комаров, обмахивались заранее сорванными ветками.
На Залавруге царило веселье, похожее на смесь ярмарки и шабаша. Бойко торговали сувенирами местные мастера. То там, то здесь поднимались дымки от мангалов, и разносился аромат шашлыка. Люди в шкурах – участники местной художественной самодеятельности – с дикими воплями изображали ритуальные пляски, похожие больше на сцены из фильмов про индейцев. В сооруженных из жердей, веток и «шкур» вигвамах сидели ряженые мастера народных промыслов и изготавливали изделия из бересты, плели фенечки и обереги с бисером, рисовали в полное своё удовольствие и к всеобщей радости окружающих. В первобытном тире шли состязания в меткости стрельбы из лука и метании копья. Удачное попадание сопровождалось криками ликования, напоминающими одновременно банальное «вау!» и жуткий собачий вой. Музыкальное оформление было под стать происходящему, такое же бессистемное и абстрактное. Впрочем, молодёжи всё это нравилось. Лица их светились от получаемого удовольствия и в предвкушении «истинного праздника», который наступит ближе к вечеру. Отдельные туристические группы под предводительством экскурсоводов, перемещаясь по деревянным мосткам, расположенным на скалах с петроглифами, впитывали в себя полезную информацию о том, что и для чего хотел изобразить первобытный художник, когда тысячи лет назад, сидя на корточках, выбивал на местных камнях эти фигурки. Экскурсоводы говорили с полной убежденностью в правоте своих слов, чем увлекали слушателей, провоцируя их, самом хорошем смысле этого слова, на разнообразные вопросы.
Друзья, прошли мимо торговых рядов и направились непосредственно к наскальным изображениям. Экскурсоводы, как правило, люди увлекающиеся и от них всегда можно услышать что-то новое, во всяком случае, до этого тебе не известное.
– А здесь первобытным художником изображен зверь, – донёсся голос женщины, проводившей экскурсию, как видно, для иногородних, – предположительно это птица.
Сергушкин прыснул от смеха:
– Во, даёт. Птица у неё зверь.
– Да это какие-нибудь москвичи. Им всё равно, зверь или птица, – миролюбиво сказал Тимоха, – уши поразвесили, слушают.
Ребята были убеждены, что москвичи – люди, выращенные в тепличных условиях, приезжают сюда в Карелию, что бы удивляться, казалось бы, элементарным вещам. Они восторгаются местными комарами, собирают подряд все грибы и ягоды, ловят рыбу, готовы чуть ли не селфи с медведем сделать. Поэтому им можно втюхивать всё, что угодно.
Другая экскурсовод, энергичная и, как показалось друзьям, не совсем адекватная тетка, остановила свою группу около гранитных