Новые скифы. Павел Зарифуллин
несколько раз дал премьеру по роже. Его задержали, я экстренно звоню адвокатам. Тут приходит Никитин – спрашиваем, почему, мол, ты на свободе? А тот совершенно спокойно говорит, что менты не поверили, что он избил Касьянова, сказали, что такого не может быть, и отрезали – иди, мил человек, с Богом, не путай нас тут. Взгляд у Никитина был совершенно спокоен, будто бы он спал и улыбался во сне. Так русские люди закрывают своими телами доты и берут Измаил, сгорают как свечки в танке на площади Минутка и гниют, как Царь Духа Максим Рудомёткин, в имперских острогах. Они спят и смеются во сне. Потому что они несут Русского Бога, а тот ласково гладит их, спящих, по голове:
Журавли-то – тонконоги, не нашли пути-дороги, Они сели на ворота, а ворота скрип-скрип. Не будите у нас Ваню, у нас Ваня спит-спит.
Иногда мне кажется, что этот текст никогда не закончится, не закатится. Он давно уже движется сам по себе, будто суфий, отправившийся в бесконечный хадж. Недавно автор побывал в этнографической деревне «Этномир» неподалёку от Боровска. Священного града для староверов и русских космистов. Обители Циолковского и боярыни Морозовой.
«Этномир» в нескольких верстах от Боровска в полях и в лесах под семью небесами…
Хозяин этнодеревни Руслан Байрамов долго водил меня по иранским и непальским палатам, мимо привезённых из Катманду резных дверей чёрного дерева. Мимо поморских шхун и хакасских юрт. Все народы должны собраться в этом месте, будто в Ноевом ковчеге. За лесом должны встать австралийские аборигены и вигвамы индейцев, на холмах швейцарские шале и палатки бедуинов…
У пудожской печи хлопочет феллашка,
И в красном углу медноликий Будда.
Люба австралийцу московка-фуражка:
То близится Лев – голубая звезда.
«Однажды мы перевяжем все дома и замки висячими дорогами и канатами, – взахлёб почти по-детски мечтает Байрамов. – И…»
«И мир станет другим. Не так ли?» – спрашиваю я, пристально глядя миллионеру-этнографу в глаза.
«Вы всё и так знаете…» – это уже Руслан скромно потупил очи. Конечно, знаю то, что и представить не могли калужские чиновники, наивно передавшие Байрамову обширные угодья, надеясь на «честный распил» под грядущую застройку коттеджей. А у Байрамова – отец азербайджанец, а мать – молоканка из знаменитой закавказской Ивановки. И что бы потомки молокан ни строили – всё равно получается Дворец Святого Духа. Паргинал, Ассургинал, Юзгорис. Ага…
По странной случайности (а я ни в какие случайности давно не верю) рядом стоял и улыбался персонаж, близкий к тусовке газеты «Завтра». Эта газета построена как образцовая русская секта, как радио Страны Молочных рек. Происхождение главного редактора Проханова из молокан объясняет многое: от способа организации газеты до кувыркающихся в прыгунском экстазе передовиц. Не вызывает никакого удивления то, что крипто-молокане стали «фронтменами» советского и русского патриотизма. А кому, собственно,