Романовы. Надин Брандес
Я стремительно вскочила на ноги и поспешила наружу, но прежде уловила шепот Алексея:
– Возвращайся и все мне расскажи.
Папа и Мария, которая была всего двумя годами старше меня и с которой мы обычно проказничали, тихонько беседовали в холле. Лицо ее выглядело бледным в обрамлении длинных каштановых волос, но она отважно кивнула и направилась в нашу комнату.
Я поспешила оказаться рядом с папой.
– И что ты решил?
– Твоя мама присоединится ко мне, – наконец сказал он. – Мария поедет в качестве ее сопровождающей.
Не я.
Должно быть, он смог разглядеть смирение на моем лице, потому что коснулся ладонью моей щеки, и я не смогла сдержать слезы.
– В мое отсутствие домашним хозяйством будет заниматься Татьяна. У тебя другая задача.
Итак, решение было принято. Вот так просто. Словно хирург раскроил мое сердце на две части. Оно билось в рваном ритме. Все случилось слишком быстро. Меня хотели оставить. Здесь, среди незнакомцев и врагов.
Я вцепилась в его рукав.
– А другого выхода нет?
Моя мольба с таким же успехом могла быть обращена к охранникам в коридоре. Но у меня не было причин скрывать свою любовь к семье.
В ответе папы прозвучало такое же отчаяние.
– Я его не вижу, Швыбзик. – Он повел меня по коридору подальше от охранников. – Когда Алексей поправится достаточно, чтобы перенести путешествие, вы с сестрами последуете за нами.[1]
Я открыла рот, чтобы возразить – мне нравилось спорить, – но папа вдруг задал вопрос, казалось бы, не относящийся к обсуждаемой теме:
– Когда ты в последний раз читала рассказы Пушкина?
Мой рот резко захлопнулся, как у Щелкунчика. Пушкин. Пушкин. Прошло несколько мгновений, словно он хотел убедиться, что я поняла скрытый смысл тихого вопроса. Так много семейных разговоров в эти дни состояло из тайных сообщений и шифра.
Пушкин означает «секреты».
Слезы высохли. Я не смогла сдержать лукавой усмешки.
– Как раз сегодня собиралась прочитать один из них. – Как только он уедет, проберусь в библиотеку и отыщу тот секрет, который он спрятал для меня.
Папа оглянулся. Охранников в поле зрения не было. Мы остановились.
– Настя, ты лучше всех разбираешься в заклинаниях. Я не доверял Распутину так, как мама, но знаю, что он учил тебя и, скорее всего, делал это хорошо. – Тайным шифром мы больше не пользовались.
– У него было время только на то, чтобы показать мне основы. – И даже их едва-едва.
– Но это больше, чем знают твои брат и сестры. Вот почему ты должна сохранить семейную матрешку и привезти ее с собой, когда вы присоединитесь к нам.
У меня перехватило горло. Тринадцать лет назад мне довелось наблюдать, как они с мамой открыли эту раскрашенную игрушку и выпустили запретное заклинание, которое помогло Алексею. С тех пор я куклы не видела.
– Эту куклу сделал Дочкин.
Василий Дочкин, самый уважаемый
В оригинале: shvibzik. Прозвище великой княжны Анастасии Романовой. (