Луна – на память. Татьяна Шорохова

      Как трудно встретиться с тобой,

      лицом к лицу столкнувшись в буднях!

      И вновь непониманья боль

      и неизбывна, и подсудна.

      И этикета трафарет

      саднит, напяленный на чувства.

      В нём правды нет и жизни нет,

      хотя есть что-то от искусства…

      Среди несбывшихся галактик

      прошу – не принимай всерьёз

      мой неулыбчивый характер,

      способный хохотать до слёз.

      Припомнив тайну скарабея,

      замри с вопросом невпопад —

      зачем в петлице орхидея,

      когда на платье сто заплат?

      Так помолчим без многоточий —

      молчание всегда в цене.

      Но плод раздора спел и сочен

      и снова предназначен мне…

      Осенние поблёкшие цветы

      я принимаю в их неброском виде,

      но огорчаюсь, коль спокоен ты

      и радуюсь, когда ты ненавидишь.

      А небо льёт на землю грустный свет.

      Скрипят на тропах мёртвые ракушки.

      И знаю я – и знаю много лет! —

      что, как они, ты станешь равнодушным.

      Из незаметных превращений

      проступит тот внезапный срок,

      когда по запаху солений

      зима восходит на порог.

      И снова будет править холод,

      построив замки изо льда,

      а у меня найдётся повод

      тебя оставить навсегда.

      …И оказалось, в том я не права,

      что понадеялась – простить сумею

      слова твои любые. Но слова

      что поползли, ужалив, словно змеи —

      не понесла, прощавшая тебя.

      Теперь с собою не могу поладить.

      Боюсь, напрасно ангелы трубят,

      пытаясь мне напомнить о пощаде.

      Не знаю я, как сохранить свой дом?..

      Как всепрощенья теплотой согреться?..

      Ошеломлённо думаю о том,

      моё ль оно – отравленное сердце?..

      В таких ухоженных,

      уютных комнатах

      опять я, сильная,

      тобой не понята.

      Шальной экран поёт

      цыганским табором,

      а я лежу-реву —

      такая слабая!

      И края снова нет

      у виноватости.

      И ни к чему они —

      земные радости.

      Обиды хлебнув без меры,

      над нею подняться силясь,

      я – жрицею тайной веры —

      венчаю тебя на милость.

      Ткань будущего сминая,

      взлелеяв разлуки пламя,

      небесная и земная —

      венчаю тебя на память.

      С судьбою уже не споря,

      твоей оставаясь частью,

      приговорённая к горю, —

      венчаю