Семетей, Сын Манаса. Николай Тобош
Слава Тенгри, Актинте висит на поясе. Она пощупала рукоять кинжала…
По времени скачки уже начались. Что с Тайтору? Что с Молдосаном? Она решила дожидаться вестей со скачек. Эшенчал должен был оставлять по одному загонщику на каждом чакырыме, когда расстояние до Черного моря окажется примерно шестьсот чакырымов. Нужно добраться до крайнего загонщика, чтобы узнать весточки о событиях на скачках. Каныкей поспешила в сторону Черного моря. Она почувствовала себя крайне одинокой и беспомощной. Как ей не хватает храброго народа Манаса – кыргызов, как ей не хватает самого Манаса великодушного, верных сорока чоро и Алмабета, Чубака и Сыргака. Слезы невольно покатились из глаз. Позади Семетей. Самый близкий человек. Ее родной сын. Сын Манаса. Но он не знает об этом. И у него злобные намерения. О-о, Тенгир мой! Не мучай меня, забери меня, великодушный богатырь мой! Лились слезы беспрестанно. Она не заметила, как очутилась рядом с крайним загонщиком скакунов. Вдали, через чакырым, виднелся еще один загонщик. Загонщик сказал, что Тайтору бежит где-то в середине группы скакунов. Но постепенно набирает скорость бега. Для Каныкей эта весточка не была утешительной. Но она узнала, что Тайтору в строю и ведет борьбу. Пока и это весточка помогла зажечься в Каныкей искрам надежды. Но и искры надежды пока не смогли утешить Каныкей. Пальцы сами собой крепко сжимали рукоять Актинте.
Скачки начались недавно, не прошло еще полдня. По расчетам скакуны должны преодолеть это расстояние в два дня. Они должны прибыть к маре к полудню следующего дня. Каныкей решила подождать с самоубийством, дождаться приезда к ней самого Семетея. Сказать ему, кто он, и после этого наложить руки на себя в том случае, если не будет надежды на Тайтору. Так в раздумьях прошел день. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз. Рассвет забрезжил с теплотой Вечного Синего Неба. Каныкей схватилась за свои воротники. «О-о, Тенгир мой! – кричала ее душа. – Дай силы моему скакуну Тайтору!»
Семетей со своим окружением ехал в степи Ит-Торпу, чтобы встретить скачки на пути. Он знал, что родная тетка Каныкей тоже встречает своего скакуна Тайтору. Ему уже донесли об этом. Давно он жалел ее, одинокую, поседевшую не по годам и потерявшую опору в жизни. Потерявшую великого кагана кыргызов, вдову и свою родную тетку. Неужели ей Тенгир не позволил иметь детей, подумал Семетей. Если бы она родила детей, была бы у нее опора в жизни и помощники. Ему стало жалко ее еще сильнее. Неужели отец Исмаил готов принести ее в жертву, чтобы выглядеть перед народом честолюбцем, защитником чести дворца? Принести в жертву родную сестру! Перед глазами встала Кишимжан, родная сестра Семетея, старшая дочь Исмаила. Нет, сказал себе Семетей, я бы ее не мог убить за честь дворца. Я уничтожил бы лучше того, кто покусился на честь семьи. Значит, решено. Он уничтожит всех, кто покушается на честь родной тетки.
– Очогор! – окликнул он своего верного помощника.
– Слушаю вас, таксыр! – Очогор начал привыкать к новой службе Семетея.
– Я очень сильно уважаю родную тетку, – сказал