Русалку за хвост не удержать. Наталья Александрова
он язвительно. – Ты что – рисковала подавиться манговой косточкой? Или набрать несколько лишних калорий? А что, Пу И мог объесться ореховым печеньем? Да он, по-моему, и не в претензии… Единственное, о чем он жалеет, – о том, что все слишком быстро завершилось!
Лола только и ждала его ответа, чтобы продолжить свой гневный монолог:
– Нет, все-таки я всегда знала, что ты – черствый, бездушный, неблагодарный тип… Пу И, посмотри на этого человека! Он беззастенчиво использует твой труд, и все, чем за него можно отблагодарить тебя, – это равнодушие и бессердечность… А ведь использование твоего труда, Пуишечка, это все равно что использование детского труда, которое давно запрещено во всех цивилизованных странах!.. А слова про лишние калории… Я расцениваю это как гнусное оскорбление! Значит, по-твоему, я толстая?
– Лолка, прекрати немедленно! – прикрикнул Маркиз на свою подругу. – Весь этот театральный монолог совершенно не смотрится в салоне машины! Я понимаю, тебе не хватает сцены, зрителей, аплодисментов, цветов… Ну, зрителей я тебе не могу обеспечить. При нашей работе они крайне нежелательны, а вот цветы… – Он сделал неуловимый жест и вдруг вытащил откуда-то из рукава букет чудесных пунцовых роз и протянул их своей спутнице.
– Ой, Ленечка, как здорово! – Лола захлопала в ладоши, мгновенно забыв обо всех обидах.
Впрочем, обиды эти были скорее вымышленными. Ей действительно немного не хватало сцены – ведь до того, как она познакомилась с Леней и они начали работать вместе, Лола была театральной актрисой.
Правда, театр был маленький и никому не известный и Лола не была избалована успехом, но театр есть театр. Тот, кто хоть немного поработал в нем, никогда не избавится от этого волшебства… Занавес, огни рампы, лица, глядящие из зала на сцену, аплодисменты, крики «браво»… Да разве такое возможно забыть?
Ах, как Лоле не хватало сцены! Но пришлось бросить все это, отказаться от славы и творчества ради работы с Маркизом. Правда, Ленька, этот ужасный человек, утверждал, что Лола отказалась от театральной карьеры вовсе не ради него, а просто ей лень было вставать на репетицию по утрам и до смерти надоела зависть коллег по цеху.
Сам же Леня на заре своей карьеры закончил цирковое училище и несколько лет проработал в цирке в самых разных амплуа, от акробата и канатоходца до фокусника. Так что трюк с розами был для него вполне обычен.
– Ну, Лолочка, давай же наконец сумку! – проговорил Маркиз, отдав цветы напарнице. – Заказчик ждет…
– Да на, возьми ты свою сумку! – Лола вытащила из-под сиденья объемистое изделие фирмы Luis Vuiton и придвинула его партнеру. – Только саму сумку, пожалуйста, не трогай, она мне очень нравится… Большая, в крайнем случае можно не только Пу И туда поместить, а еще и Аскольда…
Аскольд, угольно-черный кот с белыми лапами и белоснежной манишкой, жил в квартире с Лолой и Маркизом и считался Лениным питомцем. То есть это Маркиз считал себя его хозяином, как думал сам кот, оставалось неизвестно, но относился он к Лене неплохо.
Маркиз торопливо