Непостижима и щедра. Александр Ефимович Каминский
соединённых между собою четырёхметровых сфер со сложными гранями в виде пятиугольников неправильной формы (пентагон-додекаэдров. – Авт.), полукругом окаймлял небольшой искусственный песчаный пляж, на котором любили прогуливаться Лави с Максом. Конструкция отеля, уходящего далеко в глубину океана, не поддавалась пространственному воображению отдыхающей в нём «парочки», которая тем не менее приятно отмечала при буйстве стихии практическое отсутствие качки. А наличие где-то в секциях отеля незадачливого робота-официанта, действиями которого постоянно был недоволен Макс, разбавляло их тихий отдых «вдвоём». Удивительно, что Лави и Макс не сразу отыскали в ответвлении отеля искусственный скалодром, тут же превратившись в его частых посетителей в желании вспомнить былые состязания. Утренние медитации, дневные заплывы, которым не мешала погода, вечерние танцевальные программы, вкусная и разнообразная еда и, конечно, усыпанное звёздами ночное небо наполнили сюжет проведённых ими с комфортом трёх «медовых» месяцев. И фраза о недоступности связи, сказанная Максом, говорила скорее о желании повидаться с дочерью, нежели о потребности вновь окунуться в дела оставленной им корпорации.
– Пап! – в голове спящего Макса почти буднично послышался голос Ливи. – Ты хотел пообщаться?
Он открыл глаза, понимая, что пробудился в постели рядом со спящей Лави, и впервые ощутил на себе сверхспособности дочери, когда, не увидев поблизости её сферического изображения, вновь чётко услышал в своей голове голос Ливи, позвавшей его в соседнюю сферу. Макс потихоньку поднялся с постели, подошёл к одной из вертикальных граней сферы и прошёл сквозь неё через образовавшийся проём в прилегающее помещение.
– Ливи?! – неуверенно произнёс Макс, глядя на одетую в непрозрачный комбинезон шестнадцатилетнюю девушку с длинными каштановыми волосами и глазами цвета морской волны, в которой он не без труда, но всё же уловил черты той девятилетней девочки, три месяца назад представленной Лави его дочерью, рождённой в 2031 году.
– Чудеса, да и только! – девушка помогла Максу воспроизвести фразу его потрясения.
– Да, пожалуй, ты права! Это самое точное словесное выражение переполняющих меня чувств в данный момент, – согласился с нею Макс, рукой указывая материализованной повзрослевшей Ливи на соседнее кресло, не отрывая при этом от неё взора и желая поскорее присесть рядом с нею и начать диалог.
– Предлагаю начать с самого простого: с новостей о жизни в южноамериканской мегаагломерации, – она посмотрела на него и, не увидев возражений в его взгляде, с улыбкой ответила: – В Южной Америке сплошная идиллия! Люди довольны, академия работает!
– Вот так просто! – усмехнулся Макс, немного грустно поджав губы. – Но, полагаю, мы будем обсуждать сейчас дела на другом континенте? – он выжидающе смотрел на девушку.
– Ты проницателен! – комплиментарно высказалась она, и Макс почувствовал некую неловкость от их беседы, словно очутился на деловых переговорах с партнёром по бизнесу.
– Мне